Приехав на станцию, поймали грузовичок с открытым кузовом, который подбросил их к пляжу залива Снежный. Разбили лагерь: поставили палатки, развели костер, сварили картошку. Лето было теплым. Мелкий залив хорошо прогрелся. Компания играла в мяч на берегу, парни ловили девчонок и на руках заносили в воду, накупавшись, дружно пили дешевый портвейн, закусывая его вареной картошкой и свежими огурцами. Ближе к вечеру распределили палатки и наготовили большой котелок плова. Точнее, наготовил Ибрагим. Он работал в отделе закупок. Всей деревней собирали юного узбека, окончившего с отличием школу в Ленинградский ФИНЭК. Он не подвел своих односельчан, первым из всей деревни получил высшее образование. По окончании института его распределили на работу на карбюраторный завод, хотя он мечтал вернуться на родину и работать там. Поначалу мечтал, а потом прижился. Тем не менее, в Ленинграде он постоянно мерз и хлюпал носом, отчего получил кличку Насос. Насос был известным на весь завод балагуром и кулинаром и часто баловал знакомых блюдами национальной кухни. Вопроса о том, кто будет готовить в походе, не стояло, и вечером над заливом летел пряный аромат восточного кушанья. Когда стемнело, все уселись вокруг костра. Болтали обо всем на свете. С портвейна перешли на водку. Как сказал Ибрагим, сладкое вино с жирным пловом не сочетается. Все согласились и перешли на горькую. Соответственно выпитому громкость беседы повышалась, взрывы смеха катились над лесом. Молодая энергия требовала выхода. Кто-то из ребят предложил поиграть в прятки, мальчики против девочек. Поскольку играющих было много, а ночи, хоть и белые, но уже не очень, все-таки середина июля, договорились, что при приближении «охотников» девчонки должны кричать Ку-ку, что бы те смогли хотя бы направление поиска определить. На счет три все кинулись врассыпную, на счет десять мальчики отправился искать.
Аня с подружками побежала через лес к пристани. В азарте игры она не заметила, что девочки отстали и она оказалась в лесу одна. Замедлив шаг, она выбрала большое раскидистое дерево, за которым и спряталась. Время от времени с разных сторон слышалось кукование, иногда хохот или беззлобные ругательства. Она тоже куковала каждые пять минут. Вдруг, послышался хруст веток. Кто-то приближался. Ее куку услышали, и кто-то двигался в ее направлении. «Охотник» ходил кругами и старался производить как можно меньше шума. Чувствуя, что он подобрался совсем близко, Аня решила отступить за ближайшие кусты. Стала пятиться назад, стараясь не выпускать из виду место откуда раздался звук, как вдруг ее нога потеряла опору, она всплеснула руками и покатилась по склону в воронку, оставшуюся со времен войны и поросшую крапивой. Падая, она вскрикнула, уже через минуту над ней раздался радостный вопль:
– Я тебя нашел! Вылезай!
Аня попыталась встать на ноги, но голень правой отозвалась резкой болью.
– Давай, я знаю ты внизу! Вылезай или я спущусь сам.
Голос принадлежал Маслову, и вскоре он оказался рядом с ней на дне воронки.
– Ну и что ты сидишь?
– Я ногу подвернула.
– Какую?
Она показала. Он ощупал. Действительно, нога опухла.
– Значит, ты раненый боец, а я медбрат и буду тебя спасать! Начну с дыхания рот в рот!
– Ага, у меня нога болит, – засмеялась Аня, – с дыханием и сердцем все в порядке.
Он придвинулся ближе.
– Ты уверена?
Его губы были совсем рядом с ее.
