11 сентября: вид на убийство - страница 28
Обычная сталь при 800 °C теряет 90 % своей прочности, но вспомним эксперименты в Кардингтоне – там температура балок достигала 900 °C, и они, хоть и прогнулись, но все же выдержали. При строительстве ВТЦ использовалась сверхпрочная сталь – ведь опоры ядра доставляли аж из Японии. Кроме того, сталь является еще и очень хорошим проводником тепла, и, чтобы появился хотя бы намек на ослабление ее прочности, необходимо проявить определенную настойчивость, нагревая ее в течение продолжительного времени открытым пламенем на обширном участке – чтобы подводить тепло быстрее, чем оно будет рассеиваться внутри конструкции. И так для каждой из 47 несущих опор ядра на протяжении всех 400 с лишним метров!
Как мы уже знаем, внутри центрального каркаса находилась техническая зона, лифты и лестницы, то есть горючий материал там если и присутствовал, то в очень незначительных количествах, и пожар 1975 года, который как раз внутри центрального каркаса и «скакал» по этажам, доказал свою полную безобидность для его несущих опор.
Последний гвоздь в крышку гроба версии о расплавленном ядре вбивает Кевин Райан (Kevin Ryan), представитель Лаборатории по технике безопасности США (Underwriters Laboratory), которая занималась сертификацией стали, использованной при строительстве ВТЦ. В своем письме от 12 ноября 2004 года профессору Фрэнку Гейлу (Frank Gayle) из Национального института стандартов и технологий NIST (National Institute of Standards and Technology) он пишет:
Всевозможные «эксперты» публично высказываются на тему причин обрушения зданий ВТЦ. Один из них, профессор Хайман Браун (Hyman Brown) из строительной бригады ВТЦ, утверждает, что здания обрушились из-за пожаров, расплавивших сталь температурой 1100 °C… Мы знаем, что стальные компоненты в ВТЦ имели сертификацию ASTM E119. Температурно-временные кривые для этого стандарта требуют, чтобы образцы могли противостоять воздействию температур порядка 1100 °C в течение нескольких часов. И как мы все знаем, сталь соответствовала этим характеристикам. Кроме того, я думаю, все мы сходимся во мнении, что даже незащищенная сталь начинает плавиться при температуре выше 1600 °C. Тот факт, что профессор Браун считает, будто 1100 °C в состоянии расплавить высококачественную сталь, использованную в этих зданиях, лишено всякого смысла… Сталь, по всей вероятности, была подвержена температуре, не превышающей 250 °C, что вполне укладывается в термодинамический анализ ситуации… Если сталь в этих зданиях размягчилась или расплавилась, то это совершенно точно не стало следствием горящего авиатоплива и тем более кратковременных пожаров внутри зданий.
Полагаю, мистер Райан окончательно развеял все сомнения. А если мы вспомним, что стальной каркас был покрыт еще и огнестойкой защитой, то сама мысль о том, что этот пожар мог что-то там расплавить, деформировать или даже ослабить, сводится к полнейшему абсурду. В противном случае, сварщикам достаточно было бы накапать керосина на соединяемые поверхности и поджечь – вуаля! Или еще такая новаторская мысль – отныне для сноса любого здания достаточно просто забросить в один из его верхних этажей цистерну-другую керосина и поджечь. В течение пары часов несущие конструкции не выдержат, и здание аккуратненько и компактно сложится. А что – дешево и сердито!
Да, чуть не забыл. Спустя несколько дней после написания своего письма Кевин Райан был уволен без объяснения причин…