Важно понимать, откуда мы происходим, и знать, к чему мы принадлежим. Чтобы понять, кто я, я должен сжиться с этой горой, этими землями, моим племенем и моей деревней. Знание всего этого помогает выжить и принести народу исцеление и благополучие. Мы страдали от потери наших исконных земель, связи с нашей землей. Мы срослись с этими горами, озером, лесом. Потеряв родные земли, мы пережили страшный разрыв со всем, что мы есть. Как народ сегодня мы переживаем подъем, возрождение нашей культурной идентичности, наших привычных работ на земле, наших традиционных практик и методов целительства, поскольку без всего этого мы – потерянные люди. Мы просто сольемся с доминирующей культурой. Наша прежняя связь с землей была связью духовной. Потеря земли – это потеря нас самих как стражей и хранителей земли. Мы уже не владеем этой землей.[59]
В противоположность попыткам индустриального мира господствовать на земле, местные жители считали себя обязанными заботиться о собственной земле-матери. Сегодня они все громче поднимают голоса против разрушения окружающей среды, предостерегая о потенциальной угрозе глобальной катастрофы. Непальские шаманы, недавно предпринявшие трудное паломническое восхождение на гору Мансаровар у подножья священной горы Кайлас, сообщили, что уровень воды в озере очень низок и его духи страдают. Их пророчества сулят всем трудные времена, если мы, люди, не будем заботиться о своем планетарном доме. Некоторые туземные визионеры уверяют, что они слышат, как кричит земля. Современный аборигенный австралийский старейшина Билл Нейджи так передает чувство, испытываемое им от страданий земли:
Я ощущаю ее всем моим телом,
всей своей кровью.
Я чувствую все эти деревья,
всю эту землю…
Если ты чувствуешь рану…
головную боль, боль от ран в теле,
это значит, что кто-то убивает дерево или траву.
Ты чувствуешь это, ибо тело твое
стало одним целым с деревом и землей…
Ты можешь чувствовать это два или три года.
Ты постепенно слабеешь…
слабеешь капля за каплей…
потому что дерево
умирает капля за каплей.
[60]Земля, согласно традиционным взглядам, наполнена присутствием жизни. Скалы, воды, горы, которых люди считают неодушевленными, персонифицируются в фольклоре как живые существа. Перед тем как совершить успешное восхождение на гору, необходимо испросить позволения. Визионеры способны видеть водяных духов, и многие традиционные культуры рассматривают определенные рощи как места, где обитают духи и где мастера духовных практик могут общаться с ними. Как поясняет Пит Ривер, «Все живо здесь – вот во что мы, индейцы, верим».[61] Австралийские аборигены воспринимают свой местный ландшафт как вечное «всегда» Сна – изначального времени, когда предки являлись из-под поверхности земли, привнося в окружающую среду свое собственное присутствие и установившийся закон.
Все существа могут рассматриваться как большая семья сородичей, которых Великий Дух наделил разумом и силой. Многие туземные народы возродились благодаря «экологической» перспективе: они поняли, что все сущее зависит друг от друга. Им внушали, что они – существа близкие, а не доминирующие один над другим. Гавайский кахуна (шаман-жрец) Каху Кавайи поясняет:
Какое чувство ты можешь питать к человеку, которого любишь, что ты можешь чувствовать к сухому листку на земле и что ты можешь испытывать к дождю в лесу на ветру… Это – такая близость, словно все говорит с тобой и все реагирует на то, каков ты, – почти как зеркало, отражающее твои чувства.
