Любая попытка решения проблемы конечного основания бытия с религиозной точки зрения неизменно приводила к признанию Абсолюта, или Бога. Рационалистическая логика и мистическое созерцание, как правило, отдавали предпочтение первой концепции, а этический теизм тяготел ко второй. Индуистская мысль верит в эволюцию нашего познания Бога. Мы вынуждены постоянно варьировать наши представления о Боге, пока мы не окажемся в самом центре реальности, которую наши идеи стремятся постичь.[15]
Другой подход к проблеме веры лежит в глубоком сомнении. Мартин Лютер (1483–1546), основоположник протестантского направления в христианстве, признавался, что он сам искал веры в Бога, пройдя сквозь горнило сомнений, «движим свирепым и мятущимся разумом».[16]
Человеческий разум не способен функционировать в одном только рациональном духе; существуют и другие формы сознания. В своем классическом исследовании «Многообразие религиозного опыта» философ Уильям Джеймс (1842–1910) приходит к такому заключению:
Наше нормальное или, как мы его называем, разумное сознание представляет лишь одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные формы, существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой…
Наше представление о мире не может быть законченным, если мы не примем во внимание и эти формы сознания.[17]
Стремление найти истину непосредственно, помимо чувств, вне ограничений человеческого разума, за рамками слепых представлений, часто называют мистицизмом. Джордж Уильям Расселл (1867–1935), ирландский писатель, описал свой мистический опыт под псевдонимом «АЕ». Однажды он лежал на склоне холма:
Не думая ни о чем особенном, кроме солнечного света, и о том, как сладостно было дремать здесь, внезапно я почувствовал сильнейшее сердцебиение и понял, что оно было личным и сокровенным, и каждое чувство бесконечно расширилось и напряглось, и обратившись внутрь себя, я услышал сперва музыку, как если бы колокола звонили вдали… и потом сердце холма как бы открылось для меня, и я понял, что это был уже вовсе не холм для тех, кто был там, и что они понятия не имели о тяжеловесной горе, громоздящейся поверх дворцов света, ветры были сияющими, и алмаз прозрачным, но полным цвета, словно опал, когда они сияли в долине, и я сознавал, что Золотой век окружает меня, а мы были слепцами, не замечавшими его, хотя он никогда не исчезал из этого мира.[18]
Встречи с Незримым имели разные названия в разных духовных традициях: просвещение, осознание, озарение, кэнсё, пробуждение, самопознание, гнозис, экстатическая общность, «возвращение домой». Подобное состояние может возникнуть спонтанно, как, например, опыт предсмертных состояний, в которых люди видят себя в мире неземного сияния, или может быть вызвано посредством медитации, постов, молитвы, заклинаний, приема наркотических средств или экстатических танцев.
Многие религии выработали особые техники медитации, активизирующие и «включающие» интуитивную мудрость. И независимо от того, получена ли эта мудрость как естественный дар или благодаря голосу извне, процесс в обоих случаях одинаков. Сознание первоначально отстраняется от мира и даже от своих собственных чувств и мыслей, позволяя им исчезнуть. Часто практика концентрации, например контроль дыхания или созерцание пламени свечи, используется для того, чтобы собрать сознание воедино. После того как сознание умиротворено, различие между внешним и внутренним бесследно исчезает. Созерцающий становится одним целым с созерцаемым в результате слияния субъекта и объекта, благодаря чему часто обнаруживает себя внутренняя природа вещей.
