– Час от часу не легче, – пробормотал Матвеев. – Это что за убийство такое? Сообщники, вооруженные автоматами стоят на стреме, а мальчишка один и только с ножом заходит в ресторан полный бандитов, и совершает убийство?!
– В Москве и не такое бывает, Вася! Сам знаешь сколько грязи.
– Но не тогда, когда дело касается таких людей как «Дохлый». Подобные убийства планируют заранее, разбиваются на кусочки учитывая каждую мелочь. Не знаю, но чувствую, что здесь не так как кажется на самом деле.
– Ты думаешь, что он наемный убийца?
– Скорее всего. Другого ответа я не вижу.
– Да не киллер он, Вася, не киллер! Уверен в этом. Больно дикий мальчик, да и молодой слишком. Я на своем веку немало киллеров повидал. Этот не такой.
– «Дохлый», наверное, так же, как ты, думал, пока его этот мальчик не прикончил.
– Может, ему нравится убивать? – предложил Ветряков.
– Саша, маньяки не имеют привычку убивать бандитов! Их убивают только такие же как они сами.
– А может, этот из нового поколения. Чего смеешься? Посмотрел бы ты на него… когда я со своими приехал, ребята из отделения с ним уже поработали. Стоит с разбитым лицом. Я шуганул его маленько, ну ты знаешь, как обычно. Поверишь, Вася, столько разных бандитов перевидал, но такого не видел. Ты ему слово, а он на тебя волком смотрит. Ни в каком месте страха не видно.
На Матвеева рассказ Ветрякова произвел впечатление.
– Разберёмся. Тут может быть несколько версий: Либо он действовал самостоятельно. Если так, необходимо понять причину. Либо это ещё одна бандитская разборка. В этом случае следует выяснить на кого он работает. Ну да ладно. Мне пора ехать. Узнаешь что-то новое – звони, – Матвеев подал Ветрякову руку.
– Ты тоже держи меня в курсе, Вася. Вместе одним делом занимаемся.
– Конечно.
Попрощавшись с Ветряковым, Матвеев поехал домой, предварительно дав несколько указаний Мишину. Войдя в квартиру, Матвеев чмокнул жену в щеку, разделся и прошел на кухню.
– Есть, пожевать, мать? – спросил у жены Матвеев, усаживаясь за стол.
Ирина Аркадьевна суетливо накрыла на стол. Матвеев ел молча, прокручивая в голове сегодняшние события. Главный вопрос состоял в преступнике. Что крылось за его поведением? Деньги? Или иные мотивы? Ответ на этот вопрос мог бы внести ясность в этом, как считал Матвеев, сложном деле. Оторвавшись от своих мыслей, он увидел, что его жена, прижав платок к глазам, тихо плачет.
– Ты что, мать? – расстроенно спросил Матвеев.
В ответ раздались рыдания. Ирина Аркадьевна заплакала навзрыд. Она плакала долго. Матвеев сидел молча, давая жене возможность выплакаться. Постепенно она успокоилась и смогла сказать то, что у неё долгое время лежало тяжким грузом на душе:
– Вот уже четыре месяца ты не просил есть, ничего не замечал вокруг и ни разу не заговорил со мной. Я думала, что потеряла тебя вместе с Сереженькой. Господи, как мне было тяжело! Да оставь ты их в покое, Васенька! Я потеряла сына! Неужто, тебя придется оплакивать? Лучше сразу в могилу. Не вынесу я этого.
– Кончилось все, Ира, – тихо ответил Матвеев. – Убили его. Такой же мальчишка, как наш Сережа. Ему тоже шестнадцать лет. Не знаю, совпадение это или Божья справедливость?
