На ветках сидели взрослые особи, а на них висели, прижавшись всем тельцем и вцепившись маленькими лапками, и обвив хвостом, малыши. Если старшие были милахами, то детеныши были… были… Ёкарныйбабай, как же я хочу их затииискааать!!!
И тут я разглядел малышей чуть постарше. Они прятались среди листвы, прижавшись к сучьям. Их огромные глазёнки с любопытством следили за нами. А я аж застонал от зуда в руках перегладить и переобнимать их всех.
Я боялся сорваться и броситься ловить эту мелочь, поэтому сжав руки в кулаки, с немыслимой силой воли перевел взгляд на Михея. Он стоял с остекленевшими глазами и смотрел на дерево. Не думая, саданул ему кулаком под дых. Миха охнул и согнулся, пытаясь вздохнуть. Поддерживая друга, не давая тому упасть, я старался смотреть вниз.
— Спасибо, — просипел Миха. — Здесь количество милоты на квадратный метр зашкаливает. Нас к такому не готовили в академии.
Меня кто-то подергал за штаны. Я, оглянувшись, увидел зверька, который стоял на задних лапках и передними теребил ткань, привлекая мое внимание.
— Пойдем, вы будете давать нам имена, — и махнул пятипалой лапкой, зовя за собой.
Всё очарование слетело с меня как наведенный туман. Поддерживая Миху, который тихо матерился сквозь зубы, мы шли к дереву.
— Мих, ты это, прости. Я не хотел так сильно бить. Просто так получилось.
— Ладно, забыли, — сказал он, шумно выдыхая.
Марша уже сидела под самым стволом. На руках у неё вольготно расположился Снежок, которого она продолжала нежить ласками, а тот млел, счастливо щурясь.
Я помог Михею сесть рядом с нашей непредсказуемой красавицей, а сам примостился к другу, стаскивая с него рюкзаки. За что получил благодарный взгляд. Где-то внутри меня разлилось тепло, словно я был обласкан горячим солнышком.
Вокруг нас собиралась вся стая. Даже малышня, притащенная родителями и получившая подзатыльники, сидела притихнув. И вот честно, я уже не хотел их тискать, так как эти мелкие перевертыши принимали свой второй облик и бросались на нас с вполне определенными намерениями. Последнего с моей ноги снимала Марша. И мне даже не стыдно было, вот вообще. Я кричал как девка? Да пофиг, кто об этом узнает? Приходя в себя и пытаясь успокоить сердце, не заметил, когда наступила тишина и Снежок, подергав Михея, сказал:
— Мы все собрались. Начинай давать имена, — и уселся на коленях Марши как на троне, а я выдохнул с облегчением.
Михей же осмотрел это море разноцветных мордочек с большими печальными глазами и шумно вздохнув, начал. Он подзывал к себе по очереди каждого и осматривая окрас, ну а что он там еще видел? давал им клички. Если по началу они были забавными и даже где-то подходили мелким пушистикам, то уже через час, он стал запинаться, долго думать и поглядывать на нас с Маршой с мольбой в глазах.
Через три часа мы выдохлись все и головы были пустыми, а безымянных еще оставалось много. Через четыре — я не мог уже говорить, привалившись к стволу и считал маленьких лакеров, что летали перед моими глазами как звездочки. В руки мне дали бутылку, и я жадно присосался к ее горлышку, даже не подумав откуда у этих милах бутылка и какое в ней содержимое.
Вот зря мы так необдуманно себя повели, очень зря. Если бы мы знали, чем все закончится, никто бы из нас, даже умирая от жажды, не стал пить эту приятную и освежающую жидкость.
7. Глава 6
Илая, территория тринадцатой автономии, кабинет повелителя.
