Действительно, весьма относительный порядок в центре Москвы и обилие подъемных кранов в городе служили неопровержимым свидетельством эффективности использования бюджетных денег. Кроме того, такая тактика оказывается совершенно беспроигрышной для дальнейшего выбивания денег: необходимо предотвратить замораживание уже начатых строек.
Но финансовое благополучие столицы закончилось в конце 1994-го – начале 1995 г., когда стало ясно, что федеральное правительство намерено в несколько раз сократить финансирование правительства Юрия Лужкова.
О масштабах сокращения можно судить по документам, отражающим процесс согласования объемов субвенции и размера инвестиций федерального правительства. Как следует из протокола совещания у Анатолия Чубайса, 19 декабря 1994 г. город претендовал на 5,264 трлн руб. субвенций для выполнения столичных функций и 8,1 трлн руб. – для финансирования федеральных программ, имеющих отношение к городу. Через две недели (5 января) объем инвестиций из бюджета существенно уменьшился – до 4,66 трлн руб. (это, повторим, только заявка). В эту сумму уже не входило финансирование строительства храма Христа Спасителя и крыши над стадионом «Лужники» (пример тактики «начнем сами, а там добьемся денег»).
В итоге инвестиционная программа по Москве была сокращена до 900 млрд руб., а субвенции составили без малого 2 трлн руб. (номинально это на 600 млрд руб. меньше, чем в 1994 г.). Именно это дало основание Юрию Лужкову обвинить Анатолия Чубайса и Евгения Ясина в организации экономической блокады и намерении «задушить Москву».
Экономическая подоплека «правоохранительного» конфликта Москвы с Кремлем позволила выстроить сразу шесть версий происходящего.
ВЕРСИЯ № 1. Борис Ельцин или его чуткое к политической конъюнктуре окружение почувствовали в Лужкове конкурента на предстоящих выборах. В связи с чем, якобы, последовали превентивные меры по дискредитации, а возможно и выведению из игры (отставка) главы «московской группы». Однако версия «Лужков – конкурент на выборах» представлялась все же далекой от реальности: Лужков все-таки лидер московский, а все «московское» в провинции стойко не любят.
ВЕРСИЯ № 2. Ельцину и его окружению (памятуя события августа 1991 г. и октября 1993 г.) Москва нужна была и как плацдарм, и как тыл. В России всегда было только так: кто контролирует столицу, тот контролирует страну. Лужков обеспечивал Ельцину «тылы» в столице, однако к началу 1995 г. кто-то из окружения президента мог счесть, что интересы «московской группы» начинают входить в противоречие с интересами других – федеральных – групп.
Ведь «московская группа» (прежде всего, символизирующий ее «Мост») все активнее пыталась внедриться в регионы. Такая экспансия могла привидеться президентскому окружению уже не только в экономических, но и в политических тонах. Генерал Коржаков, ведающий охраной Ельцина, никогда не скрывал, что трактует полномочия по обеспечению безопасности президента расширительно. И теоретически он вполне мог бы убедить Ельцина в том, что тому пристало и на посту столичного мэра, и уж тем более в креслах московских «силовиков» иметь преданных людей. Лужков же слишком самостоятелен, даже несмотря на то, что всегда был лоялен к президенту.
ВЕРСИЯ № 3 (самая оригинальная). Авторство единолично принадлежит сенатору Николаю Гончару (высказана в «Итогах» на НТВ), который, по его словам, близко знаком с Лужковым почти 10 лет. Сенатор заявил, что Ельцин умышленно делает из мэра человека гонимого, ибо таких очень в России любят. А подняв рейтинг Лужкова, Ельцин получит нечто вроде «карманного соперника» на выборах, с которым можно договориться.
