13-й отряд запортальной разведки - страница 20

– Эм. Я просто однажды попала на арену с ректором. Это было больно.

– Так ты у нас прогульщица?

– Что? Нет, конечно! Я прилежная ученица. Дурак. Как ты мог обо мне такое подумать? Да что бы я прогуливала? Затем, резко сменив интонацию с рассерженной на игривую, продолжила: – Что бы с тебя стребовать за столь ужасное предположение? С тебя за это… Эм. Что бы такое придумать? О! Точно! Ты должен будешь исполнить одно моё желание. И не переживай, оно не будет невозможным, – в её смеющихся глазах так и читается вызов.

– Так не честно! – решил подыграть.

– Что? Ты с чем-то не согласен? Тогда с тебя столик в кафе. А может, в ресторане? Или ты опять не согласен?

– Погоди. Будет тебе одно желание и поход в кафе. Поспешно отвечаю, не желая спорить. – Так ты расскажешь, за что туда попала? – спрашиваю, переведя взгляд на арену. В дальнем от нас проходе появились первые студенты. Они одеты в чёрную военную форму, но не повседневную, как многие курсанты, а полевую. Хотя кители многие сняли, оставшись только в чёрных майках с короткими рукавами. У каждого при себе холодное оружие. Их лица выглядят угрюмыми и сосредоточенными.

– Да ничего особенного. Тренировочные комнаты оказались все заняты. Лаборатория в этот день не работала. Я не утерпела и решила провести эксперимент в спальне. Как раз соседки ушли в столовую на ужин. Ну и когда чертила на заготовке, случайно ошиблась в одной, может, паре рун. Произошёл небольшой бабах. Или не совсем небольшой. Но это же ерунда. Всего пара кроватей сломала. Хотя потом третью пришлось тоже менять, а у четвёртой через неделю ножки рассыпались. В общем, ничего серьёзного. По крайней мере, я так думала. Вот только, оказывается, в правилах прописано, что запрещено проводить эксперименты в комнатах общежития. Дурацкие правила.

Под конец истории я её уже не слушал, так как увидел в толпе студентов знакомые огненно-рыжие волосы. Та самая девушка вышла из прохода, расположенного под нами. Её волосы завязаны в хвост, на виски спадает по небольшому локону. Она не стала подходить к кучкующимся студентам, а так же, как и ещё семеро, встала слева за спинами выстраивающихся в линию четверых парней.

– Эй! Ты меня не слушаешь! – ущипнув за руку, возмущённо воскликнула Аня. – Ты кого это там высматриваешь? А ну признавайся! Рядом с тобой стоит такая красотка. Вот обижусь на тебя и загадаю желание, чтобы поцеловал сестру Хомяка.

– Это против правил! Ты так не поступишь! Ведь правда не поступишь? – испуганно произношу, представив низкорослую и очень толстую девушку, постоянно уплетающую пончики.

– Ха-ха-ха. Ты бы видел сейчас себя. Ладно, не буду так жестоко с тобой поступать. Хотя, если серьёзно, то сестры у него вовсе не страшная. Девушки в их роду все стройные и очень миленькие.

– Слушай, а что там происходит? Как-то странно они выстроились. Зачем некоторые встали сзади и положили руки на плечи впереди стоящим? Или вон те круги?

– Это для подпитки более сильных. Они всё равно знают, что не победят. У нас существует специальная группа, куда вступают все участвующие. Там обсуждают тактику и стратегию сражения. Вон те, которые стоят по трое или пятеро, скорее всего, одной стихии и будут создавать все вместе одну технику. За их спинами, вероятно, одарённые. Техники одарённых слабые, так что будут подпитывать стихийников. Первые ряды займутся щитами или одним общим щитом. Однажды провинившиеся курсанты создали единую защиту из различных стихий, закрыв ею всех. Ректор ответил на это огненным вихрем, который постепенно истощил защиту, и в итоге все они упали без сил, боясь прекратить удерживать её.