Люди, как и я, жаждущие глубины и искренности, нашли мои слова. Они делились ими, прокладывая путь цитат из моих стихов в свой персональный цифровой эфир. Сталкиваясь с ними, они чувствовали родство, их уста произносили эти слова, словно собственные, ветки их душ взаимопроникали через обмен переживаниями. Мои стихи становились мостами, по которым чужие страсти и печали находили убежище и понимание.
Наблюдая за этой волной вдохновения, которую я смогла вызвать, что-то во мне окрылилось. Мой внутренний ребенок – источник непринужденности и искренности – начал открываться, будто сказав: «Ты делаешь это, ты уже не одна». Это вера в меня, в которой я так нуждалась. Впервые после долгих колебаний и страхов я почувствовала поддержку изнутри, поддержку собственной души.
И с каждым новым стихотворением, с каждой новой похвалой и поддержкой от незнакомцев, я шагала уверенней, заглядывая в глубины собственного «океана» все дальше и смелее. Границы между реальностью и моим внутренним миром становились все более размытыми, а источник страхов, табуированный и недоступный «океан», превращался в приглашающие воды.
Каждый новый подход к воде, к своему внутреннему миру, был менее страшным и более увлекательным. Я постигала уроки и извлекала уроки из каждой встречи со страхом, каждой конфронтации с неизведанным, училась плавать в собственных чувствах, переставая беспокоиться о давлении глубины или ожидании неожиданностей.
Да, слова моих стихов еще были теми ступенями в воду, однако превращали мое творчество в глубокую реку понимания и самопризнания. Мой внутренний мир, долгое время таившийся, начал расцветать в соответствии со своей истинной природой, и я вместе с ним преодолевала страхи один за другим.
Глава 10. Материнский рефрен и его тени
Становление матерью сына – это новая глава жизни, новая мелодия, которая звучит громче и сложнее, чем когда-либо. Это чудо, которое является продолжением меня, и хотя оно приносит неописуемую радость, не стирает неизведанные тропы страхов прошлого и неопределенности будущего.
Ночные часы оставались временем, когда беспокойство возвращалось, как старый друг, чье присутствие уже не удивляло. Ожидание ударов судьбы неизменно подстерегало меня, тело напрягалось, переживая каждый кошмар, где я отдавала себя темным водам падения в бездну.
Моя новая роль – мамы замечательного мальчика – не освобождала от ночного боя с призрачным падением. Жизнь, которую я подарила этому миру, раскрашивала день яркими красками родительских радостей, однако в душе продолжала бушевать буря неуверенности и испуга.
Моя душа была как корабль, который, несмотря на свежий бриз материнства, все еще мог потеряться в тумане травмирующих глубин подсознательного океана. Чем теснее становилась связь с сыном, тем более острая необходимость зарождалась внутри меня – стать оплотом стабильности и безопасности, надежным причалом для его детской веры и надежд.
Для этого мне самой приходилось ступать в темные воды личных страхов, снова и снова сталкиваясь лицом к лицу с призраками неуверенности. Я понимала: ради сына, ради того, чтобы стать примером и крепкой опорой, нужно осилить эти испытания.
Все, что я переживала: борьбу и триумф, тревогу и спокойствие, ночи борьбы и дни любви, – все это теперь имело новый звук – звук материнства. Я взяла на себя обязательство находить в каждом моменте, в каждом чувстве возможности для роста и исцеления не только ради себя, но и ради сильной, здоровой и счастливой жизни сына.
