17 писем А. Толкачёва к студентам - страница 15

Разворот обложки сборника «Собака Баскервилей»

Вы не обращали внимания, что на корешках всех русских книг шрифт пишется снизу вверх, а на всех иноязычных – сверху вниз? Почему? Мы и в этом не такие, как все? Ведь кто-то когда-то придумал именно так и УЗАКОНИЛ! Казалось бы, какая разница – наклонить голову влево или вправо, когда книги стоят на полке? Но положите русские книжки на стол – хоть стопкой, хоть поштучно. Положили? А теперь вам придётся встать на голову, чтобы прочесть название книги. Неудобно? Вот и приходится класть книги «мордой» вниз – некрасиво, но удобно. Я неоднократно спрашивал разных издателей, откуда так повелось? Не знает никто. Но традицию изменить тоже не рискнул никто, даже частные книгоиздатели.

Такие вот мы – особенные во всём!

Вспомнился анекдот, почти похожий на правду. Когда наши инженеры проектировали первую российскую железную дорогу, они спросили Императора Николая Его:

– Нам ширину колеи делать такую же, как в Европе или шире?

– На… шире? – грубо удивился царь-батюшка.

С перепугу ли, сдуру, но перепутали интонацию Императора с вопросительной на восклицательную, и вот уже, почитай, 150 лет серьёзно мучаемся на всех границах, переставляя все вагоны на другие колёсные тележки, потому что наша колея шире, хотя и на лилипутский, но всё же – размер… И изменить это никак невозможно.

А про книжно-макулатурный бум я ёрничал по причине вечной, непрестанной тоски и боли за нас, особенных. По моим наблюдениям, с приходом эры компьютеров – парадокс – бумаги стали изводить в десятки раз больше, а макулатура вообще никого не интересует. Только за последние несколько лет, изъездив Архангельскую, Нижегородскую, Ярославскую, Московскую, Тверскую области, Горный Алтай и Пермский край, я имел печальную возможность воочию убедиться, сколь мы деградировали, чудовищнейшим образом истребляя ЛЕС, который издревле был НАШИМ БОГАТСТВОМ. То, как безнаказанно и безобразно расхищается это богатство, нельзя назвать даже хищничеством, потому что любой хищник ведёт себя разумно, в противном случае он и его потомство в ближайшее время сдохнут с голоду. И только на Нижегородчине я видел микроскопического размера (2–3 гектара) делянку, засаженную молодыми соснами. Везде, везде лес только ВАЛЯТ, валят торопливо, неумело и нещадно. Некрасов с его «Плакала Саша, как лес вырубали» умер бы на месте, увидев современную мощь машинных и алчность человеческих монстров. Извините, ненароком «сковырнул» ещё одну «болячку».

Стыжусь, но в деле спасения родной природы посредством сдачи макулатуры я тогда принял минимальное участие, ибо ни на «Женщину в белом», ни на «Перстень с печаткой», ни на «Похитителей бриллиантов», ни на серию «Проклятых королей», ни на «Голову профессора Доуэля», равно как и на все другие последующие «макулатурно»-литературные издания, меня не хватило.

Теперь я редко покупаю беллетристику. Многое нахожу в Интернете. Но – вот беда – часто бывает так, что, найдя в Интернете безуспешно искомое ранее произведение, я, обрадовавшись и даже напечатав и сброшюровав его, быстро и благополучно забываю о нём, так и не прочтя. То же происходит и с фильмами. У меня лежит с десяток дисков с бывшими новинками кино, которые посмотреть я так и не удосужился. Может быть, это нормальное свойство любого обладателя – терять интерес к предмету обладания? Во всяком случае – это тема для размышлений и всяких обобщений.