1905 - страница 2

Он сразу заприметил эту деталь. Надпись свежей краской на стене, на высоте человеческого роста находилась прямо напротив трупа. Это были всего две буквы пару пядей в высоту – КН. Может быть, они были нанесены для каких–то производственных нужд, и Гуров бы вообще не обратил бы на них внимания, если бы не кровь, выпущенная из трупа. В этой связи надпись приобретала особый смысл. Смысл этот был настолько неприятен и даже пугающ, что Гуров приказал себе пока забыть о надписи и теперь благодарил Бога за то, что не обратил внимания коллег на нее, выясняя, откуда она взялась. Да и вообще, может быть, имела она вполне будничное объяснение, например – «Копать нельзя», а он напридумывал себе невесть чего, да еще посеял бы в умах ненужную панику.

– Нема ніякого тазу, ваше благородие, – доложил городовой, выведя Гурова из задумчивости.

– Ну, нема так нема, – ответил тот рассеяно и попросил: – А сейчас отведи-ка меня к начальству.

2

Следуя за городовым, Гуров вышел на небольшую площадку перед серого, как и все вокруг, кирпича зданием, которое явно было заводской конторой. Все выглядело бы вполне обычно, если бы не автомобиль, стоящий рядом со зданием под навесом, явно для него построенном. Автомобиль в Империи давно перестал быть диковинкой, но этот поражал воображение. Он был благородного бордового цвета, а четыре медных фонаря – два спереди, у необычно широкой решетки, а два – по бокам от водительского места –блестели даже в этот серый день так, что в сочетании с бордовым цветом напомнили Гурову что–то церковное, во всяком случае – торжественное. Удлиненная передняя часть, где, как знал Гуров, находились мотор и колеса, расставленные немного шире, чем у других авто, виденных Гуровым ранее, наводили на мысль об огромной внутренней силе. Этот автомобиль так выбивался из окружающего пейзажа, что Гуров невольно остановился посреди площадки.

Тем временем из двери заводской управы вышли два человека. Один, одетый как рабочий и с кривой железкой в руках, бегом бросился к автомобилю. Вставив ее в отверстие под решеткой, он замер, ожидая водителя. Второй человек, лет пятидесяти, поджарый, в дорогом английском пальто, пошел к автомобилю не спеша, не отрывая от него взгляда и тоже явно любуясь. Потом он увидел Гурова с городовым, остановился и отрекомендовался.

– Воскресенский Владимир Григорьевич – управляющий. А вы, я так понимаю, местный пинкертон, – обратился он к Гурову.

– Гуров Федор Иванович – начальник сыскной части, – ответил Гуров, пожимая руку.

– Нравится? – спросил Воскресенский, кивая на автомобиль. – Тогда позвольте представить – Mercedes 65 PS. Знаете, что значит шестьдесят? Шестьдесят лошадиных сил. Шестьдесят! Представляете? Разгоняется до восьмидесяти миль в час. Но я не пробовал. У нас – негде. Дорог нет. Как говорится по-японски, «То яма, то канава».

Воскресенский рассмеялся, ненадолго замолчал, давая Гурову возможность переварить услышанное, и продолжил.

– С господином Майбахом, автором этого чуда, я даже имел честь быть лично знакомым, когда учился в Штутгарте. Большого ума человек. И поверьте мне, а я разбираюсь в технике: этот автомобиль войдет в историю. И для меня как человека, который уже три дня на нем ездит, теперь если автомобиль – то только Mercedes.

Воскресенский снова замолчал, не отрывая взгляда от авто, а потом спросил:

– Вы ведь ко мне шли, как я понимаю. Вам в город не надо? Могу подбросить, заодно и поговорим.