1941. Козырная карта вождя. Почему Сталин не боялся нападения Гитлера? - страница 7

) Георгиевскими крестами, многими другими орденами и медалями. Приняв Советскую власть, прапорщик и военный лётчик Алексей Ионов вскоре начал службу в 1-м авиационном отряде» («Сталинские соколы против Люфтваффе», с. 46). Что ж, личность для тех времён и впрямь неординарная: в июне 1941 года Ионов оставался, пожалуй, одним из немногих бывших царских офицеров, ещё не выгнанных из Вооружённых сил и не расстрелянных Сталиным (впрочем, к стенке его таки поставили – уже после начала войны). Интересно, что генерал-майор авиации Ионов вступил в ВКП(б) лишь в 1938 году: по-видимому, бывшему авиатору императорской России икалось его «неправильное» социальное происхождение. В ПрибОВО он служил с декабря 1940 года – сначала на должности замкомандующего ВВС округа, а с 10 мая – командующим. Иными словами, Ионов не просто являлся опытнейшим офицером-лётчиком, он был к тому же прекрасно знаком с положением дел и будущим театром военных действий. Тем не менее, старейший советский авиатор, заработавший три «Георгия», летая ещё на «муромцах», прекрасно знавший – вместе с остальным командованием округа – о точной дате германского вторжения, почему-то допустил досаднейший промах, не обеспечив перебазирования фронтовой авиации с приграничных аэродромов в тыл округа.

Опровергает тезис Д. Хазанова о том, что именно недалёкость, нерасторопность и «растерянность» командования ВВС ПрибОВО привела к разгрому его авиации в первый же день войны, и информация о том, что никакогоразгрома 22 июня на самом деле не было. Скажем, ссылаясь на ВИЖ (1988, № 7, с. 48), историк Р. Иринархов приводит любопытнейшие данные: «За 22 июня авиация округа лишилась 98 боевых машин. А за три дня боевых действий (22–24.06.41) её потери составили 921 самолёт, в основном это были истребители» («Красная Армия в 1941 году», с. 405). Предлагаю вчитаться в эти цифирки, откопанные российскими военными историками в не успевших «улетучиться» документах. Ведь они – ни много ни мало – означают, что в роковой день 22 июня никакой катастрофы «на мирно спящих аэродромах» как минимум в Прибалтике не произошло: из 1200 боевых самолётов ВВС ПрибОВО (данные Д. Хазанова, см. с. 45 «Сталинские соколы против Люфтваффе») были потеряны 98 единиц техники – или 8% от общего её наличия! Причём эта цифра – 98 – включает и повреждённые самолёты, которые можно и нужно было впоследствии подлатать и вновь ввести в строй. А вот в последующие два дня – когда ни о какой «внезапности» речь уже не шла – были потеряны 823 самолёта, или по 411 штук (34,5% от первоначального числа) в день! Надо отметить также, что 22 июня далеко не все советские самолёты в Прибалтике были «уничтожены на земле»: минимум половина из них погибла «как положено» – в бою с германской авиацией и зенитчиками. Да и лётчики с наземным персоналом во время немецких бомбёжек и штурмовок почти не пострадали. Не буду останавливаться на подробностях развенчивания очередного советского мифа: вместо этого рекомендую читателю ознакомиться с книгой М. Солонина – «Разгром 1941. На мирно спящих аэродромах...».

Предлагаю обратить внимание на то, что «совами» накануне войны стали не только авиаторы ПрибОВО. Существуют факты того, что страсть к учениям в ночь с 21 на 22 июня охватила военлётов и других приграничных округов. Так, М. Солонин цитирует воспоминания очевидца, служившего в 87-м ИАП (16-я смешанная авиадивизия, аэродром Бугач в районе Тернополя): «...