Я посмотрел на нее. Голубые глаза, чуть опущенные в пол, милое лицо. Невысокая, на фоне моих 185 сантиметров она едва доставала мне до плеч. Все в ней было аккуратным, она создана специально для того, чтобы ей любоваться. Я заметил, как пальто мягко облегало ее фигуру.
Девушка не смотрела на меня. Ее смущение было почти ощутимым.
– Не за что. Как давно эти псы здесь обитают?
– Двор всегда был тихим. Эта свора не здешняя. Видимо откуда-то пришла.
– Надо сообщить, куда следует. Иначе рано или поздно кого-нибудь точно загрызут.
– Я отцу скажу.
– Отец с собаками работает?
– Нет. Он в милиции.
Я кивнул. В принципе, мне было абсолютно все равно, как они там решат этот вопрос с бродячими псами. Мы стояли в тишине подъезда. За окном лай почти стих, какая-то одна дворняга все никак не могла угомониться. Я смотрел на девушку, а она упорно не поднимала глаза, разглядывая что-то у себя под ногами. Тишина подъезда сгущалась, в воздухе зависло что-то невидимое, но ощутимое. Я огляделся. Свежая синяя краска на стенах, белая побелка. Окно мутное от пыли, рама аккуратно покрашена. Странно было видеть такой чистый подъезд – ни надписей, ни запаха кошек. Только тихое гудение счетчика на этаже напоминало, что это обычный подъезд.
– Мне нужно идти. Спасибо за все, – девушка вдруг нарушила молчание, решившись поднять глаза. Но едва наши взгляды встретились, она тут же опустила их, будто прикоснулась к чему-то обжигающему.
– Не за что, – ответил я. – Удачи.
Она начала подниматься по лестнице, и тут я, сам того не планируя, вдруг спросил:
– А как тебя зовут?
Она застыла. Момент, в котором решается что-то большее, чем просто обмен именами. Она явно колебалась, взвешивала: стоит ли. Потом, почти шепотом, выдохнула:
– Анна.
– А я Сергей.
Анна продолжила подниматься, не оглянувшись, не сказав больше ни слова.
Лохматые твари уходить не собирались. Они просто развалились у подъезда, знали, что рано или поздно я выйду, и терпеливо ждали. Грязные, худые тела смахивали на каких-то уродливых охранников, занявших позиции у ворот ада. Только когда на улице совсем стемнело, псы поднялись, потянулись, как будто бы выспались, и, обнюхав воздух, наконец-то растворились во тьме.
Я не сразу решился выйти. Открыв дверь на несколько сантиметров, оглядел двор. Пусто. Но я все равно ощущал их присутствие, как тень чего-то незаметного, что может вдруг снова появиться. Осторожно, почти крадучись, я вышел на улицу и направился к порталу.
Путь был недолгим, но в каждом темном углу мне мерещились их глаза, хотя я знал, что это всего лишь игра моего уставшего мозга. Дойдя до места, я проверил дачу. Хозяина не было и не появлялся – и это, черт возьми, была хорошая новость. Последнее, чего мне сейчас хотелось, так это лишних вопросов и ненужных разговоров.
Я поднялся на второй ярус сарая, вдохнул холодный воздух, и шагнул в портал. Черная субстанция меня сразу захватила, как всегда. Вязкая, плотная, создающая живую тьму. Она обняла меня, прижала, как мать, не желающая отпускать свое дитя. Я боролся с ней, продирался на свою сторону, но чернота никогда не сдавалась так легко. Каждое мгновение я чувствовал, как она затягивает меня все глубже, как что-то липкое обвивается вокруг ног и груди. В голове снова прозвучала мысль: «А вдруг в этот раз она не отпустит? Я останусь в ней, задохнусь, исчезну навсегда?».
Но она выплюнула меня, как и раньше. Я вывалился на чердак, в этот раз удержался на ногах. Огляделся на портал. Что это за темная материя, которая кажется мне живой? Но ответа не было. Только шум ветра во дворе.
