Сторонники теории единого права собственности полагают, что «достаточно сложно обнаружить правовую специфику субъектов новых, «иных» форм собственности (казачьих общин, религиозных организаций). В существующем правовом поле современной России они не обладают какими-то иными правомочиями, кроме традиционного владения, распоряжения и пользования».>61По мнению А. В. Колпаковой, эти формы собственности «являются не более чем слепками одной из двух основных и общепризнанных форм (частной или публичной)».>62 «Казачьи общины» или «церковные общества» «должны подчиниться общему режиму владения, пользования и распоряжения имуществом, который присущ любому частному лицу».>63 По мнению исследователя, критерием разграничения форм собственности является «разграничение по предназначению»: публичных интересов и интересов частных лиц.>64 «Если собственник, обладающий собственностью, руководствуется государственными или муниципальными интересами, то здесь присутствует публичная собственность. Если же защищается частный интерес, то речь идет о честной собственности».>65 В соответствии с этим, по мнению А. В. Колпаковой, перечисленные в ГК РФ многочисленные лица можно условно разделить на две группы: защищающие личные и публичные интересы. К первой группе собственников, по ее мнению, относятся «перечисленные в ст. 213 ГК РФ частные лица (физические и юридические); а ко второй – все существующие публичные образования в лице Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований (ст. 214, 215 ГК РФ)».>66 Данная позиция разделяется и другими учеными. Ю. Н. Андреев считает, что право частной собственности следует дифференцировать на право частной собственности физических лиц и право частной собственности юридических лиц (коммерческих и некоммерческих организаций).>67
Сторонники второй теории – «плюралистической модели» форм собственности – выдвигают в защиту своей точки зрения следующие аргументы.>68
В силу конституционного признания «иных форм собственности» следует признать их объективной реальностью, без ссылок наих «юридическую незначимость». При иной постановке вопроса включение данной формулировки в Конституцию РФ и Гражданский кодекс РФ было бы лишено смысла. Соглашаясь с высказываемым ранее в научной литературе сомнением, что «закрепление какой-либо теоретической конструкции в тексте нормативного акта, пусть даже столь высокого уровня, как Основной Закон, само по себе не может служить неопровержимым доказательством глубокой теоретической обоснованности закрепленного понятия или свидетельством окончательного разрешения спора»,>69 тем не менее они полагают необоснованным отрицать значения легальных дефиниций «как важнейших и главнейших средств аргументации в юридической науке».>70
Согласно Закону СССР от 6 марта 1990 г. «О собственности в СССР» (ст. 4) собственность арендных предприятий, кооперативов, акционерных обществ и товариществ, хозяйственных ассоциаций, общественных организаций и других объединений, являющихся юридическими лицами (ст. 10) относилась к коллективной собственности,>71что в недалеком прошлом признавалось современными оппонентами коллективной формы собственности целесообразным: «экономическое понятие коллективной собственности определятся достаточно просто – как принадлежность материальных благ (имущества) коллективу, организованной группе людей, то есть коллективная, а не индивидуальная форма их присвоения».
