Целый день проболел. Никуда не ходил, спиртного не пил. Сидел в кресле, ходил по комнате. Мнительно и торопливо размышлял о фортуне, амбициях, неудачах, о высоких материях, любви и свинстве. От Федора никаких вестей. Сам звонить ему не стал – обойдется. Позвонил лишь домой, отмазаться – на работе запарка, домой не придет. Ближе к вечеру Семен Филиппович сходил за коньяком. Выпил полбутылки, больше не смог. Уснул в горьких думах.
Федора отправили за город на дачу на исправительные работы.
Стало значительно легче. Семен Филиппович толком не мог понять отчего, но с души будто бы камень свалился, исчез тот якорь, державший его все это время в какой-то глухой яме. Он даже стал мурлыкать что-то незамысловатое себе под нос, готовя яичницу. Правда, тело еще побаливало, напоминая о недавней встрече с малолетними отморозками. Но ничего, это пройдет, благо лицо не сильно пострадало. Можно сказать, что ему в какой-то степени повезло.
К вечеру, допив коньяк, оставшийся со вчерашнего дня, он решил, что пора становиться человеком большого полета, а все мелкое, сиюминутное оставить за бортом. Хотелось бы, конечно, тещу удушить, но это подождет пока, всю жизнь ведь ждал. Пора, пора себя показать во всей красе.
В одиннадцать часов вечера Семен Филиппович с тысячей долларов в кармане стоял перед дверьми одного из самых пафосных казино города. Вот где светская тусовка, здесь обозначено место бомонда. Сейчас он зайдет и сделает это – слава, почет, женщины, деньги, знакомства – все будет в его руках.
Минуту спустя Семен Филиппович стоял в сторонке с ущемленным достоинством, зло матерясь – его не пропустил фейс-контроль. Охранник-амбал мягко, но точно послал его, указав на дверь – «закрытая вечеринка».
«Твари, недоноски, ублюдки хреновы. Костюм им мой не понравился, не выгляжу я на сто тысяч долларов. Демократия называется, равенство. Ну, мы еще посмотрим, кто кого. Вы еще узнаете, кто такой Семен Филиппович. Молиться на него будете, ниц падать».
С бутылкой коньяка он вернулся домой. Пил из горла. С ней и уснул.
Во сне Семен Филиппович сумел извлечь некоторые уроки из дня вчерашнего. Поэтому, проснувшись, он выпил лишь грамм пятьдесят для разгона и принял здоровый образ жизни. Побрился, сходил в душ, отгоняя вторичную сонливость и уже обозначенное контуром похмелье, запихнул в себя пару бутербродов и две таблетки цитрамона. Теперь он был готов к походу по магазинам.
Он долго решался войти в яркий, нарядный, модный и, наверное, очень дорогой магазин одежды с таинственным названием «Бутик вдохновенный». Продавцы-консультанты, завидев мужлана в поношенном костюме времен гэдээровского бума, собирались было прогнать вонючку поганой метлой, но, приметив в его руках деньги, полюбили его всем сердцем.
В щегольской обновочке от Кардена, костюм плюс рубашка, Семена Филипповича отправили в парикмахерскую. Цирюльники, по фирменным пакетам со звучным названием, куда хозяйственный Семен Филиппович определил свои старые шмотки, приняли пришедшего как бога, возлюбив его. Как всегда, богу уготовили самое дорогое и продвинутое.
В салоне красоты его вылизали окончательно. После педикюра, по тактичному совету девушки, выполняющей тяжкий труд по зачистке ногтей, Семен Филиппович отправился за новой обувью и носками.
Носочки – шик, за пятьдесят баксов, туфли из крокодильей кожи радовали глаза Семена Филипповича. Ему как-то было не по себе. Он решил сходить на рынок за продуктами, заодно пообтереться и привыкнуть к новому имиджу.
