Малой сам соскочил с теплой печи и все расспрашивал да допрашивал, начиная где-то докучать: в общем, так просился мальчишка в помощники. И хотя минуло только двенадцать, а независимый был норовом – весь в отца. Да такой же сильный, ну – для своих лет.
Даже, – вспоминал Строгов: своего старшего уговорил в четырнадцать. Ведь тяжело и холодно весною в море. А вот младшенький, теперь сам(!) желает. Вот Илья Степанович и попросил жену Марфушу: и Ваньку покормить. Чтобы хоть рот его занять делом, пока старательно объяснял: детям в море не место.
– Когда подрастешь, обязательно возьму, – почесывая кудрявый подбородок, привычно вразумлял басом Илья, и поглаживал своей здоровенной – как у медведя лапа рукой, небольшую для нее головку сына.
Очень любил Илья Степанович своих детей, да и жену тоже. И хотя суров был от рождения – климат; но воспитывал деток по новому: уговорами – поучениями, без малейшей силы. Просто его руками, которые с легкостью по полста верст невода да сетей с рыбой, или сработавший многоверстовый ярус – снасть для ловли на живца за день перетягивали; зашибить можно любого. Хотя не мог знать он: о том прогрессивном методе воспитания, что откроет в будущем двадцатом веке, наш замечательный педагог Антон Макаренко. Просто так чувствовал Илья Строгов: со своими родными людьми нужно лаской, а не силой с приказами. Вот и вразумлял своему Ване…
– Да я сейчас хочу, батька. – Не соглашался юный Иван Ильич, доедая быстрей старших мужчин столь сытный завтрак. Поскольку еще смышленым рос, поэтому понимал: голодным его, ну точно никто не возьмет.
– Какая сила остается работнику, у которого желудок забирает все? Когда в поисках съестного так сосет, что трудиться нет мочи. Голод – это вам не тетка, – так поучал детей отец.
– Ешь лучше, давай добавку положим, – стоявшая рядом супруга, понимая полувзгляд мужа, добавляла горку распаренного удовольствия.
– А то силы не будет, какой тогда рыбакс тебя, – снова упоминал старший Строгов.
– Ведь мы – рыбаки, в основном руками работаем. Отец рыбаком был и вам – моим детям, придется эту лямку тянуть. Тяжела работа – ничего не скажешь. Ну хоть голодать не будете: море Белое – оно доброе, а вот Баренца – сурово бывает. Зато, там улов всегда. Я вас, – он собрал сыновей в охапку, – всему научу, как меня обучали ремеслу.
– Главное, хорошо запоминайте, – необходимо не уставать. Никогда! Мне такой наказ дали родичи, и я вам, их внукам – правнукам, завет передаю: Страху ни перед чем, ни перед кем не иметь. И никогда не от кого не зависеть. Следовательно, помощи не просить и не принимать если сами предложат. Вот!! Ведь если попросишь у сильного, автоматически попадаешь в положение униженного. И в будущем, станешь надеется не на себя лично, а на чью-то стороннюю помощь. Привычка дети – дело такое …
– Возьмите, батька, – не сдавался несговорчивый Ваня. – Я пригожусь, буду рыбку солить – складывать или еще что-то на берегу. Костер, просушка одежды… Как прошлым летом, уже помогал Вам.
– Это верно, там работа всегда есть. Но понимаешь сын, – проговаривал Илья одновременно понимая, что внутренне уже одобрил замечательный порыв. Поэтому, даже незаметно кивнул женке: Мол, видела, какой растет?! Работящий, настоящий наследник будет.
Продолжил:
– Одно дело – вдоль берега ходить по Белу морю, а другое – в даль. Сегодня далеко пойдем, на месяца два – три где-то. Заготовим рыбы и только тогда вернемся. А без улова, не видать нам родного берега.
