– Этот листок можно использовать максимум в качестве туалетной бумаги. – Веселая компания снова чокнулась со звоном.
Они долго знали друг друга, работали вместе и жили в тесном пространстве. Сотрудники радиостанции частично годами жили в Мюнхене, но не знали ни слова по-немецки. Да и зачем? Американский работодатель использовал их как бойцов на пропагандистском фронте – днем и ночью они посылали информацию и комментарии за «железный занавес». Запад был им чужд и безразличен – духовно они все еще жили в Советском Союзе.
Сотрудники разных редакций – русские, грузины, татары, узбеки, украинцы и поляки – подняли свои бокалы за развал Советского Союза. Ветров внимательнее всмотрелся в их лица. Все они были жертвами коммунистического режима, некоторые подолгу сидели в лагерях, другие в советских психушках. Там у них все отняли, и их ненависть к советской родине была абсолютно понятна. Но они ненавидели и Россию, поносили гомо советикуса и пили за независимую Беларусь.
Ветров насмешливо заметил:
– Русские тогда выключат вам свет, и вы пропадете.
После того как Советский Союз на протяжении нескольких часов был похоронен почти всеми присутствующими, неожиданно вскочил со своего дивана Туманов. Обе его подруги испуганно отпрянули от него. Он попросил хозяина дома, праздновавшего день рождения, разрешения на особый тост. Хозяин апартаментов в это время жадно хватал ртом воздух. Кто-то преднамеренно ткнул его лицом в горячую суповую тарелку. Его белая рубашка была мокрой, а воротник еще до этого был измазан губной помадой.
– Друзья, вы ошибаетесь! – начал Туманов неожиданно твердым голосом. – Это верно, что компартия прогорела. Но развал империи будет успешно остановлен, а именно – КГБ!
Компания остолбенела, Туманов не давал себя сбить с толку раздавшимися возгласами:
– Госбезопасность – единственный орган, способный провести реформы. После того как преступный генсек Брежнев схлопочет свой очередной инфаркт, власть в свои руки возьмет шеф КГБ Андропов.
Ветрову казалось, что он участвует в каком-то дурном фильме. Туманов был сумасшедшим – или абсолютно пьяным. Без самого влиятельного человека в политбюро, восьмидесятилетнего серого кардинала Михаила Суслова, которого еще Сталин назначил министром, ничего вообще не происходило. Он жил аскетично и презирал западный мир потребления. Суслов функционировал как некое подобие коммунистического папы, как хранитель чаши Грааля марксизма-ленинизма, как первосвященник мировой революции. Только его смерть сделает возможными ощутимые перемены, только вместе с ним могла бы быть похоронена коммунистическая религия, в которую едва ли кто-то еще всерьез верил в СССР.
Главный редактор подошел к решающему пункту:
– Полностью одряхлевшее руководство политбюро противится реформам из страха лишиться власти. Они боятся Андропова как диктатора. И не без причины! План КГБ по переустройству России предусматривает замену партийного господства на сильное президентство. Только так можно эффективно побороть коррупцию и внедрить модернизацию сверху. Поэтому КГБ начинает рекрутировать ученых и беспартийную интеллигенцию – они станут элитой будущего. Кстати, КГБ уже сегодня ведет доверительные беседы с сочувствующими на Западе, которые готовы помочь.
Стройная женщина в коротком платье и высоких черных лаковых сапогах подошла к Туманову и потребовала признаться, что он советский агент. Когда гости оттащили ее, Туманов проводил ее непонимающим взглядом. Он все еще стоял с полным стаканом виски в руке, собираясь его выпить, когда закончит тост. Однако он еще не все сказал и подбросил аудитории еще одну идею:
