Алиса с восторгом смотрела на Женю.
– Ты самое прекрасное, Алиса, что я видел. Это не комплимент, это правда, – он сглотнул, говорить было трудно.
– Знаешь, а ты необыкновенный. Когда я вошла в комнату и увидела, как ты читаешь Шекспира… У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
– От страха?
– Нет, мне показалось, что я тебя знаю, что всегда знала…
– Конечно, ведь я же внучатый племянник твоей бабушки, – сказал Женя, с трудом подавляя смех.
– Ну, знаешь ли…
Она хотела возмутиться, но вместо этого прыснула от смеха.
– У тебя замечательная улыбка и смех. Говорят, если нравится, как человек смеется, то этот человек не может быть чужим.
– Да? И кто это говорит?
– Шекспир, – сказал Женя, и они оба рассмеялись так громко, так, как это делают только дети.
И так хорошо стало у Алисы на душе, как никогда еще не было. Ей вдруг пришла мысль о том, что вся её жизнь до этой встречи была какой-то тусклой. Нельзя сказать, что она никогда не была счастлива, но даже те краски, которые она считала раньше яркими, теперь казались ей будто стёртыми временем или выгоревшими на солнце. Все события, которым нужно было бы придавать важность: первый класс, окончание школы, первый поцелуй, поступление в вуз – все они были теперь словно простые, будничные дни на календаре и не имели для неё особого значения. А вот этот человек, вихрем ворвавшийся в её сердце, взявшийся из ниоткуда и перевернувший все в её скучном мире вверх дном, словно зажег повсюду разноцветные огоньки, и каждая мелочь заиграла теперь всеми цветами радуги.
Она подняла на него взгляд, полный нежности. И не сговариваясь, они бросились друг другу в объятия.
Они целовались долго-долго, а потом Алиса вдруг отстранилась и очень серьезно сказала:
– Постой, так нечестно, ты рассказал мне почти всю свою жизнь, а я тебе о себе ни слова.
– Я надеюсь, у нас с тобой впереди для этого еще много времени, – прошептал Женя.
Ему не хотелось отрываться от этой девочки, чьи волосы пахли свежей мятой, пусть даже и на очень важные разговоры.
– Хорошо, – согласилась Алиса. – Я тебе потом все-все о себе расскажу, но боюсь, ты не захочешь меня целовать, как узнаешь все мои тайны.
– Скажешь тоже! Я буду тебя целовать, даже если выяснится, что ты замужем и у тебя трое детей.
– Нет у меня никаких детей и никакого мужа, – рассмеялась она. – Но одну тайну я тебе все же сейчас скажу, она совсем короткая. Завтра мне тоже исполняется ровно двадцать один год.
