– В ближайшее время я собираюсь изыскать возможность связаться с отцом и сообщить ему об увиденном.
– Прямым текстом?
– Эзоповым языком, конечно же.
– То есть в Трибунал сообщать об увиденном вы не собираетесь?
«Да-да, вот прямо сейчас и признаюсь тебе в таком намерении».
– Не собираюсь, господин рейхсграф.
– Извольте объяснить мотив своего решения.
«Опасение за собственную жизнь и безопасность, конечно же».
– Мой отец рекомендовал мне отправиться к вам и предложить свою службу. В первую очередь я должен услышать его комментарий. А обратившись без промедления в Трибунал, я могу как принести проблемы своей семье, так и бросить тень на нашу фамилию.
– Взвешенная позиция, – кивнул рейхсграф. – Что ж, могу вам сообщить, что ваш отец, конечно, не будет говорить прямо, но он в курсе тех особенностей… которые связывают меня и тайное направление Пути.
Дитрих Брандербергер помолчал, вглядываясь в лицо Никласа.
– Вы понимаете ситуацию, в которой сейчас оказались?
– Да, господин рейхсграф. Не докладывая об увиденном Трибуналу, я нарушаю положения Венского меморандума и Варшавских мирных соглашений, чем ставлю себя за границу международных законов пограничных территорий.
– Именно так, молодой человек, я рад, что вы видите самую суть. Теперь же позвольте, я объясню вам причину, почему нам – и мне, как доверенному лицу кайзера, и культу Пути, приходится столь плотно общаться со вставшими на путь самостоятельного развития арбитрами, больше не являющимися частью Сверхразума.
Развернувшись вместе с креслом, рейхсграф кавалерийским стеком показал на стену с картой Европы, поделенную – почти полностью, на два цвета, синий и красный. Между ними разделительной полоской расположился Новый Рейх, обозначенный темно-серым, почти черным цветом. Отсюда, на удалении, на общем фоне карты территории Рейха Никласу виделись в форме чуть наклоненной буквы Y – занимая узкую полоску европейских земель, населенных германской нацией, ниже спускаясь на итальянский сапог, а сверху переходя на восточную сторону Британского острова и узкую западную береговую полосу Скандинавского полуострова.
– Земли под властью Москвы. Империум Москау, – постучал рейхсграф по красному цвету справа. – Земли под властью Атлантиды, – стек показал на левую, синюю, часть Европы. – И здесь, в самом центре, Новый Великий Рейх германских наций. Не смотрите на название: кроме высокопарных слов, величия на нашей земле пока немного. Мы, если говорить откровенно, сумев отвоевать свое историческое жизненное пространство, сейчас выступаем буферной зоной между Москвой и Атлантидой. Если между ними начнется конфликт, он начнется именно здесь, на нашей земле. Мы же к этому совершенно не готовы. Вы знаете, почему именно меня вам рекомендовал ваш отец?
Никлас почти пропустил мимо ушей вопрос, глядя на карту. Сверхразум смартмассы, захватив западную часть Европы, носил самоназвание «Атлантида». Но кроме живущих на подконтрольных Сверхразуму землях людей, никто больше эту территорию так не называл. Е-Зона и никак иначе. По крайней мере, в Африке. Сейчас, когда рейхсграф назвал владения синей гнили Атлантидой, Никлас очень сильно удивился – и только в этот момент допустил мысль: «А не ошибся ли его отец?»
– Молодой человек?
– Да-да, господин рейхсграф.
«Что он сказал? Что он сказал? Ах да, рекомендации».
– Нет, не знаю.
– Не знаете что? Мне показалось, вы отвлеклись.
