2199. Антиутопия - страница 5

Это было обычная молодая, я бы даже сказал юная девушка. Как узнал позже, практикантка из медколледжа. Как я сказал, внешне вполне обычная, ничем не примечательная на первый взгляд. Таких, как она и даже красивее, я видел каждый день много раз: на улицах, остановках, в метро, у секс-точек, на работе. Но мой организм как-то странно отреагировал именно на неё. Это не было плотским желанием секса. Мне приятно было просто смотреть на эту девушку. Просто смотреть. Видеть, как она двигается, спрашивает меня «что случилось» и «что вы чувствуете» (если бы я сам знал что), меряет мне температуру и давление. Я как будто первый раз увидел существо женского пола. Плавный изгиб бровей, изящный очерк губ, спиральная прядь, падающая на лицо, ямочки на щеках. Эти кисти с синими жилками, оканчивающиеся хрупкими пальцами с продолговатыми ногтями, выкрашенными красным лаком. Стройные ноги под юбкой, золотая цепь на нежной шее, переходящей в выпуклые ключицы и узкие плечи. Всё было таким новым, как будто я этого никогда не видел ранее. Но ведь неправда: много раз видел женское лицо и тело, но у меня никогда не возникало желание любоваться ими. Пока любовался, напрочь забыл о времени и пространстве, выпал из них. Передо мной была только она, медсестра, которая безуспешно пыталась понять, зачем я вызвал её. Списав мою неразговорчивость на последствие травмы, она начала выполнять обычные процедуры, чтобы определить по приборам моё самочувствие. Один раз она прервалась и, улыбнувшись, спросила: «Что вы так на меня смотрите?» И эта улыбка оказалась самым прекрасным обнажением зубов, которое мне доводилось видеть. Ослеплённый её красотой, я не мог выговорить ни слова. На бейджике, прикреплённом к карману халата, было указано имя «Лида». Она ушла, а я лежал, беспричинно улыбался, вспоминая образ этой девушки и повторяя её имя, и не мог понять, что со мной. Так же, как и сейчас не понимаю, хоть уже и успокоился немного.

На следующий день утром вновь пришёл доктор, чтобы справиться о моём самочувствии. Я не стал ему ничего рассказывать, потому что понимал, что то, что со мной случилось, было отклонение от нормы, а поэтому могло быть подвергнуто лечению. Но я не хотел возвращаться к норме. Мне приятно было ощущать потустороннее тепло в теле и радость при воспоминании о Лиде. Это было удовольствие, отличное от ИКС, намного более слабое, но продолжительное и какое-то совсем иное по воздействию. Если ИКС действовало пронзительно и глубоко, повергая тебя в оцепененье неудержимого блаженства, то новое ощущение было скорее одной из разновидностей тех пяти чувств, с которыми рождается каждый человек. Да, это было как шестое чувство. Видимо, повреждение мозга активировало его.

Мне страшно и одновременно интересно моё новое состояние. Я забыл про свою травму и ни о чём не могу думать, кроме как о медсестре. Рядом с ней я чувствую себя так комфортно и защищенно, весь наполняюсь каким-то спокойным счастьем. И где-то в глубине понимаю, что это так правильно и нужно, что недоумеваю, как мог раньше жить без этого. Мне кажется, что я магнит, и Лида магнит – так тянет меня к ней. Подозреваю только, что она ко мне не испытывает то же самое, что я к ней.

Доктор оставил мне, как и вчера, три таблетки ИСК, пожелал выздоровления и продолжил обход больных. На всякий случай, чтобы окончательно убедиться в бездействии таблеток, я сразу принял все. Но так ничего и не почувствовал. Через несколько минут ко мне в палату вошла Лида и принесла завтрак. Я был так рад видеть её. Тот же спокойный взгляд, милая улыбка, нежные ямочки на румяных щеках. Стук каблуков по паркету и шелест белого халата, под которым угадывалась средних размеров грудь. Я не мог отвести глаз от неё. Она опять спросила: «Почему вы на меня так смотрите?» – я сделал движение плечами, как бы говоря: не виноват. «Я не знаю, что со мной, но мне приятно смотреть на вас», – вымолвил я. «Какой вы забавный», – улыбнувшись, ответила она, ставя поднос с завтраком на тумбочку. Потом Лида села ко мне на постель, взяла мою руку в свою, взглянула на меня глубокой зеленью своих чудесных глаз и спросила: «Хотите секса?» Странно, но за всё время, которое прошло с тех пор, как я очнулся в больнице, в голову ни разу не приходила мысль о сексе. Я не хотел её так, как хотел многих тех женщин, что были у меня в прошлом. Видимо, Лида посчитала промедление с ответом знаком согласия. Во всяком случая, через несколько секунд я ощутил её язык у себя во рту, разделяя мятный привкус какой-то конфеты. Волнистые волосы этой девушки легли мне на лицо, а тело податливо прижалось к моей груди.