На его подбородке, на подошве обуви была грязь; он бродил по не облагороженной части садов. Мой голос дрогнул, когда он навел на мою голову дул ружья. В ужасе я был готов ускакать прочь из дома, как бессовестный зверек, но я не мог оставить Эвелину с ним наедине снова. Мистер Уилсон был больным стариком, чья душа испытывала психологические трудности. (Он был схож с моим дедом!) Главное знать, с кем имеешь дело. Да.
И только я хотел подать голос, как он резко подпрыгнул, посмотрел в пол, швырнул на пол ружье и заговорил на жаргоне. Он кричал, что падает в огонь, что на него смотрят вылупившиеся глаза из стен. По его щекам текли не ощутимые слёзы, широкие поры грязной кожи впитывали их. Я стоял и смотрел на него, как убитый. (Вспоминая своего безумного деда)
Боже, какой крик! Как Эвелина вздрогнула, когда увидела на полу ружье и своего отца в порыве бреда. Она отбросила моток ниток и тонкую иглу и порхнула к отцу навстречу!.. Эвелина едва подала ему руку, едва бросилась в отцовские объятия, как вдруг замертво упала на пол. Я осознал: прогремел выстрел. Я смотрел в сумасшедшие глаза своего соседа, и сам себе не отдавая отсчёт упал на колени перед ней. Была жуткая рана в ее животе под тканью слегка порванного платья, которое Эвелина стремилась починить с такой страстью. Эвелина давила из себя улыбку, даже когда ей было невыносимо больно, когда она умирала на моих руках.
Мистер Уилсон с улыбкой высоко подпрыгнул. Снова и снова.
Эвелина была мертва. Ее малахитовые глаза замерли на пляшущем, надрывающимся от смеха мистере Уилсоне. И только я поднялся на ноги (ее кровь каплями стекала по моим грешным пальцам), старик приблизился ближе ко мне.
Выпятив глаза, он выстрелил вновь.
Звёздная ночь
Эта ночь стала началом великого скитания. В эту ночь родилась и я, обратная сторона разума Барннетта. И ирония была в том, что поступок одного шизофреника стал причиной эпизодической шизофрении другого. А причудливая пуля, всаженная в плечо молодого человека, послужила резоном его чудной бесконечности.
Дилан Барннетт
Я очнулся посреди ахинеи, в которую меня внезапно окунула жизнь. Я ничего не чувствовал… не замечал… обыденная боль в спине затмилась неопознанными ощущениями в левом плече – это была очень «острая» боль. «Боже упаси, меня парализовало?», – подумал я. Вскоре я смог пошевелить лодыжками, а затем и пальцами ног. Итак, я не был парализован, но, когда я попытался облокотится на руки и привстать, так что-то, по ощущениям ключица, треснула, как кусок пропитанного кровью мела. Я взвизгнул от боли и ударился затылком об пол. Я закрыл глаза.
Казалось, что в голове у меня была бездонная пропасть, куда я падал и падал. И я был готов погрузиться в пропасть самозабвенно, но нечто демоническое держало меня и заставило встать. Заставило! Я не знал, сколько времени лежал без сознания (была ночь), сколько крови я потерял (она сочилась с левого рукава); я не знал, что мне следует сделать. Я не понимал, почему единственная служанка ещё не обнаружила этот живописный кавардак! Эвелина мертва! Скончалась в результате трагической случайности! Мебель в гостиной опрокинута: мистер Уилсон сбил книги на пол; перевернул диван; там кувшин разбил, там стакан, вазу с орнаментом роз и фиалок, где стоял мой букет; пулей старик проверил неустойчивую массу комода, а теперь разлегся на кушетке с простреленной головой!
