Смех Грега резко оборвался.
– Я бы тоже постарался раздобыть на сукиного сына весь компромат, какой есть.
Себ вздохнул:
– Нет на него компромата. Парень как парень. Получше меня, если так посмотреть. Стоматолог.
Грег молча поднял бокал в знак сочувствия.
– Ты-то детьми не обзавёлся пока?
– Марта не хочет, – лаконично ответил Грег и перевёл разговор на погоду.
Минут двадцать они болтали о том о сём, вспоминали старые приколы, Грег рассказал пару случаев из полицейской практики, а Себ, тщательно выбирая, поделился армейскими историями. Из тех, где храбрые парни прикрывают друг другу спины или тырят дыни с местной бахчи, а не тех, где кто-то пытается запихнуть кишки обратно в брюхо и с удивлением понимает, что они туда не помещаются.
– Ты надолго сюда? – спросил в какой-то момент Грег.
– Чёрт его знает, – честно сказал Себ, – пока нашёл кое-что в охране, посижу. Остыну слегка. На кровати нормальной посплю, в горячем душе помоюсь и всё такое. Они выпили за душ и кровать.
Грег бросил очередной взгляд на телевизор, скривился и пробормотал:
– Дерьмо.
– М-м? – Себ обернулся, но поймал только смазанный конец новости.
– Не был в кино на этой «Жертве нового бога»?
Себ покачал головой. Он не помнил, когда был в кино последний раз.
– Меня Марта затащила, фильм про маньяка. Из-за него погибла куча народу, а его показывают свободным художником, чуть ли не героем. И кричат об этом ещё по телевизору. Как будто нам не хватает подражателей и всякий двинутых. Как по мне… – Грег отхлебнул пива, – за такое киношников сажать надо. Готов пари держать, что пройдёт месяц с премьеры, и мы найдём ещё такой труп.
– Какой?
– Принесённый в жертву, – произнёс Грег с омерзением. – Это было года два назад, по телику много говорили – целая серия ритуальных убийств. Молодёжь насмотрелась ужасов и пошла приносить жертвы старым богам, в основном, Европу трясло, но и нам досталось. Ребята на поле под Чешемом нашли… – Грег сделал паузу, словно сомневаясь, стоит ли рассказывать, но Себ кивнул головой с любопытством. – Представь себе, гигантская клетка из брёвен, с очень узкими просветами, сами брёвна нетолстые, ровненькие такие молодые дубы. Сколочена деревянными же гвоздями, обмотана в углах верёвкой, причём не магазинной, а ручной работы, из крапивы.
Себ нахмурился. Похоже, впереди было что-то действительно неприятное, раз Грег так мнётся.
– Внутри – раздетые догола люди. Пять человек. И всё это сожжено. Дубы были влажные, клетка прогорела слабо, да и дождь пошёл. Но понятно, все пятеро мертвы, по зубам опознавали.
– Мать вашу…
– Через неделю нашли придурков. Четверо отбитых парней и девчонка решили возрождать какой-то там друидский культ. Парни поехали в тюрьму, девчонка – в психушку. В Дании был случай до этого. Дипломатов на Рождество нашли в собственной квартире, в креслах, выпотрошенными и зашитыми. А внутренности на ёлке, вместо гирлянд. Ещё раньше, кажется, в Польше кого-то заживо сожгли в деревянной ладье. Короче, – Грег заглянул в пустую кружку, – идиотов хватает и без наших киноделов. Пойду, ещё возьму…
– Я схожу, – поднялся Себ и вскоре вернулся с двумя пинтами «Сэнт-Питерса».
Но не успел он сделать глоток, как зазвонил телефон, и в этот раз это был Клаус.
Грег посмотрел понимающе, хотя и не слышал ни слова.
– Начальство, да? Моё тоже любит дёргать под вечер.
– Зря выпил, – сказал Себ. Грег смотрел очень сочувственно и даже жалостливо, и Себу стало от этого неуютно. Грег ведь ловил людей, на которых он, Себ, работал.
