– Джоан Вуд, – рука Себа оказалась в крепкой хватке молодой женщины с очень короткими чёрными волосами и резкими чертами лица.
Стоило Себу сесть за стол, как его просветили: собрались они не просто так, а по поводу.
– С повышением, детектив-инспектор! – объявила Джоан, и остальные подняли бокалы. Себ присоединился к бурным поздравлениям, от которых Грег засмущался.
– Я всегда говорил, что он далеко пойдёт, – пояснил толстяк-Кристофер. На полицейского он не очень-то походил, но по паре фраз Себ разобрался, что он судмедэксперт, а потому быстро бегать ему не обязательно, главное – работать как следует головой и руками.
Джоан теперь стала напарником Грега, а Пол возглавлял их команду.
– Что, Себ, не желаешь в полицию? – спросил Пол на второй пинте. – Тут недобор крепких и башковитых ребят.
– Нет, спасибо, – Себ салютовал ему бокалом, – я уже попробовал, с меня хватит.
– Попробовал? – удивилась Джоан.
Грег и Себ переглянулись – и новоназначенный детектив-инспектор пустился вспоминать эту историю тринадцатилетней давности.
– Мы начинали вместе на курсах. У этого парня, – он с обвинительной интонацией в голосе ткнул пальцем Себу в грудь, – отличная память. А как он с цифрами обращался – это надо видеть, – он хитро прищурился и спросил: – Себ, девятьсот сорок семь на триста четырнадцать?
– Эм… – Себ сдавил переносицу. Он, конечно, хорошо считал (в том числе поэтому и стал хорошим снайпером), но не после пива же? – двести восемьдесят… двести девяносто семь тысяч триста пятьдесят восемь.
– Джоан, проверь! – велел Пол. Джоан полезла за телефоном, потыкала кнопки и объявила:
– Верно! – и тут же сообщила: – Вы сговорились! Жульничество!
– Прости, Себ, – Грег развёл руками, очевидно, не испытывая ни капли сожаления.
Себ проворчал:
– Как всегда… – потому что, действительно, этот номер повторялся далеко не в первый раз.
– Я проверю! – решительно сказала Джоан. – Шестьсот сорок пять на четыреста восемьдесят. Восемьдесят два.
– Триста десять тысяч… эм… восемьсот девяносто, – посчитал Себ, и после проверки на калькуляторе было единогласно решено выпить.
– Эй-эй, – напомнил Кристофер, – с этой арифметикой вы не дорассказали историю. Почему же этот математик не работает в Ярде?
Грег, хлопнув себя по лбу, вернулся к теме:
– У него было отличное будущее в полиции! Как думаете, что его напугало? – он сделал драматическую паузу. – Бумаги. Этот сукин сын сбежал, когда понял, сколько придётся вести отчётности.
После нескольких секунд молчания грянул громовой хохот, который подхватил и Себ. Честное слово, он не жалел о том, что сбежал с курсов. Он и пошёл на них просто так, сам не зная, чем хочет заниматься. Выбрал, потому что «полицейский – это уважаемо», по мнению мамы, и потому что «должна быть мужская профессия», по словам папы. И потому что его задолбало подрабатывать непонятно где и кем: то официантом, то грузчиком, то продавцом. Хотелось заняться чем-то серьёзным.
– Может, и не прогадал, – сказал Кристофер, отсмеявшись. – Зато вон, весёлый, здоровый и волосы все на месте.
– И даже без седины, – не без зависти заметил Грег. Пол и Джоан, у которых седины тоже не наблюдалось, переглянулись и пожали плечами.
Потом, конечно, начались рабочие истории. Привалившись к стене, потягивая пиво и хрустя картошкой, Себ слушал про найденного в Темзе выпотрошенного покойника и про загадочный глаз, который непонятно как вытащили у убитой недавно женщины, про «там так воняло, что я сам чуть не блеванул» и про «помнишь Рута, стажёра? Он тут у меня хлопнулся в обморок от отрезанных пальцев».
