– Всё просто. Берёте пистолет и ждёте, пока загорится красный свет. – Савьера показал на сигнальную лампу, находящуюся слева от стойки. – Загорелся красный свет – начинаете стрелять. Уничтожите все цели – экран погаснет. Загорится зелёный свет. Всё понятно?
Оба в ответ кивнули.
– К барьеру, господа! – насмешливо и с пафосом, воскликнул Савьера.
– Чтоб тебя «Зорт» слопал, – пробормотала Кинсли, и тут же в её ухе раздался голос Савьеры.
– Я всё слышу, Балаболка.
– А я и хотела, чтобы вы услышали.
– Всё. Заканчиваем разговоры. Первой стреляет Балаболка.
Только Кинсли успела взять пистолет, как свет в помещение погас, загорелась сигнальная лампа, а вслед за ней на экране замигали жёлтые и жёлто-белые вспышки. Вслед за этим послышалась интенсивная стрельба. Меньше чем, через минуту свет в помещении включился. На экране появилось изображение улицы. Несколько полицейских стояли с пистолетами в руках. Двое лежали мёртвыми на тротуаре. Около десятка прохожих всё ещё находились на ногах. В живых оставались и четверо из семи вампиров, что стояли с открытыми ртами и глаза которых отливали жёлтым блеском.
– Неплохо для первого раза, – вынужден был признать Савьера и тут же дал команду Эмброну подойти к стойке. Эмброн занял место Кинсли. Снова погас свет. На экране снова замигали вспышки. Послышалась стрельба. Эмброн стрелял гораздо дольше Кинсли. Савьера ему не мешал. Видимо, тот ему понравился. Но в дело вступил экран. Вспышки неожиданно погасли, а вместо них появилась надпись:
«Вы потратили 1 минуту 56 секунд на выстрелы. Ровно столько нужно времени, чтобы вампир высосал всю вашу кровь!».
После этого на экране появилось изображение детского сада. Дети праздновали Рождество. Все держали в руках неоновые трубочки, которые лежали…вместе с детьми на полу. Единственный вампир сидел на верхушке ёлки живой и скалился на них.
Включился свет. Савьера с явной опаской посмотрел на расстроенного Эмброна.
– Тихоня, на задании с такой меткостью…ты нас всех…запросто можешь перестрелять.
– Идиотский тест, по-другому не скажешь!
Кинсли несколькими раздражёнными ударами взбила подушку и только после этого уложила её на кровать. Её кровать находилась всего лишь в трёх шагах от кровати Эмброна. Тот заложив руки за голову, наблюдал за действиями Кинсли. Их обоих поместили в одну небольшую комнату. В так называемом «спальном отсеке». В комнате кроме двух кроватей, имелся круглый стол и два стула. Возле кроватей стояли тумбы с выдвижными полками. Два узких шкафа и отдельная душевая комната. Вот и всё, что здесь было.
Более всего их совместным проживанием была недовольна Кинсли. Она справедливо считала, что их с Эмброном не должны были помещать в одну комнату. Уж на самый крайний случай, они могли поселить её с какой-нибудь женщиной из управления. Но нет. Этот капитан имел наглость заявить ей, что существует железное правило. Два человека – это боевая группа. А боевая группа, должна находиться постоянно вместе. Чем лучше они узнают друг друга, тем больше у них будет шансов выжить.
– Он нарочно поселил нас вместе. Хотел ещё раз меня достать, – пробормотала Кинсли, бросая неприязненные взгляды в сторону улыбающегося Эмброна. – И этот идиотский тест на всякие там уровни…нарочно придумал. Неужели, капитан и вправду считает, что я поверю во всю эту чушь? Идиотизм полный, – продолжала бормотать Кинсли, – сейчас везде полно умников, которые только и занимаются тем, что разрабатывают дурацкие тесты. А мы должны слушать и делать вид, что всё это воспринимаем всерьёз,…а ты чего молчишь? Тихоня, – внезапно обрушилась на него Кинсли, – тебя всё устраивает? Неужели мы приехали выслушивать всю эту идиотскую чушь? У тебя что, не возникло вопросов? Нечего сказать?
