Она посмотрела на него.
— Секунду, отправлю себе на почту мыслишку.
— На следующую букву из списка?
— Ага.
Она отвлеклась на телефон, а он рассматривал её. Какие у неё изящные руки. Танцевальные, как говорила бабушка. Они словно всегда на своём месте, не мешают, не нужно придумывать, куда их деть. И сама она вся изящная. Осанка, речь, шея, наклон головы.Можно нос назвать изящным? Плевать на правила. Её точно можно.
— Приоткрой завесу тайн своего вкуса, — Анастасия вклинилась в его откровенное рассматривание её самой, вклинилась изящно.
— Надеюсь, что он у меня есть, — пошутил Павел.
— Однозначно. Существует такое выражение, что, если человек не уверен в своём вкусе, он у него точно есть[1].
— Мне по вкусу кофе с молоком, как ты уже знаешь.
— Факт, — констатировала она.
— Не люблю пустозвонов, поэтому уважаю людей дела. Быстрая езда, чтобы ветер в лицо. Походить босиком по тёплой земле. Ощущение, когда получаешь результат, которого добивался. Мамина улыбка. Загадочные женщины. Честность.
— С тобой легко быть честной. Не просто в ответ, а потому что так будто и должно быть. Не нужно и совсем не хочется притворяться.
Они помолчали, глядя в глаза друг другу. Он поднялся.
— Сегодня мне пора. — Взглянул на часы. — Ещё нужно проскочить в центр к десяти часам.
Ей стало радостно. Настя удивилась, что не только приятно, а именно радостно осознавать, что он приехал сюда в такую рань, чтобы выпить с ней кофе.
— Конечно. Успеешь. Основной поток тех, кому к девяти, как раз схлынул.
— Завтра на том же месте в тот же час?
Он задержался у табурета.
Она ответила ему блеснувшими глазами.
— С удовольствием.
Настя проводила его взглядом. Он весь, как и его гипнотические губы, уверенный и мягкий. В смысле, обходительный и с плавными, бесшумными, но очень чёткими, без суеты, кошачьими движениями. Павел открыл дверцу автомобиля и обернулся, щурясь от солнца, поднял руку в жесте прощания. Она взмахнула пальцами, уткнулась в них, оперевшись локтем о столешницу, и улыбнулась. Записала следующее четверостишие, глядя вслед его удаляющейся машине. Набросала заметки по работе. Выпила ещё одну чашку кофе и отправилась в садик.
День выдался чудесный. Яркий, но не обжигающий. Она замедлила шаг, подглядывая через забор за маленькими шкодливыми человечками, вышедшими на прогулку. Нашла дочку по жёлтой ветровке. Полина каталась с небольшой красной горки вместе с двумя другими девочками. Воспитательница незаметно сделала родительнице знак исчезнуть из поля зрения. Настя зашла с главного входа и присела на деревянную лавку под сиренью.
Вот они прелести работы по свободному графику. Она ждёт Полю, не спешит и спокойно корректирует черновик обсуждения на завтра, вдыхая майскую свежесть и ловя пригревающее солнце. Вечером нужно отправить новую статью Егору и обещанные пять необычных для себя поступков или действий для журнала Светки. Мысли тут же галопом умчались в кофейню.
Запасть на губы случайного соседа за столиком — вот один.
Ждать несвидания с большим предвкушением, чем ждала настоящих свиданий, — вот два.
Перейти на «ты» после одного кофе — немыслимо для неё — и это три.
Захотеть поделиться идеей в процессе с другим человеком — четыре.
Поймать себя на особой симпатии к имени на «-ша» — хотя всю жизнь морщилась на «Ма-ша, Са-ша, Та-ша», а теперь вдруг стала улыбаться, проговаривая про себя «Па-ша», — пять.
