Кристина, её лучшая подруга со времен песочницы, должна была вот-вот вернуться из женской консультации. Злая и голодная.
Злая на то, что врачи опять поставят ей перебор в весе и голодная, потому что на последних неделях беременности, как оказалось, откуда-то исподтишка нападает дикий жор.
Дверной звонок громкой трелью разнёсся на всю утробу скромной, но уютной двухкомнатной квартиры, где они жили втроём: она, подруга на сносях и её муж.
Да, со стороны подобная шведская семья смотрелась странно, но, на удивление всем, они крайне гармонично между собой уживались. Настолько, что Кристина строго-настрого запретила Ульяне съезжать в ближайшие пару лет, потому что «ей будет нужна няня, а на платную денег нет».
Пока Матвеева облизывала испачканные тестом для будущих панкейков пальцы, в дверь позвонили повторно. На этот раз куда требовательней.
Походу, Селезнёва опять потеряла ключи. За последние месяцы это будет уже третий раз. Открытие года: беременность напрямую влияет на прогрессирующий склероз.
— Чё, дырявая башка, опять в унитазе уто… — распахивая входную дверь начала было Ульяна, но осеклась.
На пороге стоял Кирилл Кометов.
Собственной персоной.
2. Глава 2. Значит, война
Матвеева где стояла, там и оцепенела. Домашняя и до нелепости смешная: с полотенчиком на плече, с лопаткой в руке, в растянутой футболке и встрёпанная после сна. Совсем не та роковая красотка, что была на светской тусовке.
Зато Кирилл излучал такую самоуверенность, что любые счётчики, окажись рядом, начали бы трещать с перебоями.
— Неловкое молчание было бы уместно, если бы мы всё же переспали, — насмешливо заметил он, с ног до головы оценивая ту, что умудрилась его так красиво облапошить. — Чего любуешься? Удивлена? Найти твой адрес не составило труда. Где телефон?
Из Ульяны вырвалось нечто среднее между «пф-ф» и «мм-м».
— Ходишь по домам и отжимаешь мобилки у девушек? — поинтересовалась она, соскребая по закоулкам смелость и дерзость. — Совсем туго с гонорарами? Кх… — гортанный вскрик оповестил о том, что её схватили за горло и пригвоздили к стене.
— Слушай сюда, пигалица, — злобно прошипел сквозь стиснутые зубы склонившийся над ней Кометов, одаривая табачным шлейфом. — Неужели правда думала, что тебе сойдёт с рук твоя дебильная выходка? Скажи спасибо, что я пришёл один.
— Как я тебе что-то скажу, если ты меня душишь? — огрызнулись в ответ.
— Где телефон?!
— В магазине сотовой связи.
— Ох, не вынуждай меня, соплячка, — сузившиеся мужские зрачки опасно блеснули. Он так сильно впивался пальцами в её шею, что к обеду сто пудово должны будут проступить синяки. — Я сейчас тебя трахну прямо тут, и тоже засниму это. Ты же у нас так любишь хоумвидео.
— Обещаешь? — ехидство сочилось из Ульяны непроизвольно. Как защитная реакция.
— Нарываешься, да?
— А ты так и не понял, за что я тебя так, да?
Риторический вопрос. Очевидно, что нет.
— А должен был? Ты у нас какая-то особенная? Знаешь, сколько таких, как ты у меня было?
— Такой, как я точно не было. Или тебя каждый день связывают? — Матвееву красноречиво впечатали затылком в стену. – Ай. Больно же, придурок.
— Я раньше не бил женщин, но с тобой у меня прямо руки чешутся. Где телефон?!
— Да принесу я, принесу. Отпусти, садист, — хватка на горле, наконец, ослабла. Массируя несуществующий кадык Ульяна направилась в свою комнату, но остановилась на полпути, недовольно повернувшись на шум шагов. — А ты куда собрался? Хоть разуйся, олень. Я тебе не поломойка.
