327 знаков, или БлокПОСТЫ миллионера - страница 18

К сожалению, формат «Инстаграма» не позволяет детально рассказать о том, что и как надо делать, когда выступаешь перед большим количеством людей. Не страшно. Книги по риторике легко найти в интернете. Настоятельно рекомендую их прочесть всем, но особенно моим друзьям по клубу «Дримтрипс».

Раз формат «Инсты» не оставляет места для лайфхаков, сжато расскажу, как выступаю я, что чувствую при этом и что меня заботит в первую очередь.

Начиная говорить перед широкой аудиторией, я вовсе не пытаюсь побороть волнение. Наоборот, очень ему рад. Ликую, когда идет легкий вброс адреналина в мою вторую положительную кровь. Неожиданно, – да? Отнюдь. Волнение доказывает следующее: Стефаненко неравнодушен к тому, что сейчас будет говорить, и к людям, которые сидят перед ним. Несмотря на сотни выступлений – неравнодушен! Это оч. клево.

Если выражаться метафорично, то на первых минутах речи происходит следующее: я привязываю себя к столбу, раскладываю вокруг дровишки и запаливаю их. Потому что спикер должен гореть, как Джордано Бруно! Полыхать, как Жанна д’Арк! И не имеет значения, два человека перед ним или две тысячи. Костер во время речи должен разгореться пионерский. До самых до небес. Только тогда искры, разлетающиеся от него, достанут до всех уголков комнаты, зала или стадиона. И люди зажгутся от твоих идей. А потом зажгут других.

В общем, главное для меня во время спича – смотивировать, вдохновить, зажечь. А рутинные вещи, касаемые членства в «Дримтрипс», наших пакетов и т. д., я всегда могу разжевать в индивидуальном порядке. Каждому. Человеку. Отдельно.

«Отец воспитывал меня полоской света, пробивавшейся по ночам из-под двери кабинета, в котором он работал…»

Друзья, эта цитата целиком и полностью отражает мое детство. К чему я ее привел? А к тому, что любовь к труду прививалась мне отцом с младых ногтей. И прививалась не через нравоучения, а посредством личного примера, с которым не сравнится ни одна методика по воспитанию. Мой папа – боевой офицер, и я, к слову, – далеко не единственный его сын. У меня всего одна родная сестренка и очень много старших братьев, обучению которых отец отдавал кучу времени и сил. Я о солдатах, друзья…

Это была присказка. А теперь к самой сказке. Новый год я встречал на Бали. И вот вроде все великолепно. Рядом жена-красавица. Дочки здоровы и счастливы. Образцово-показательные закаты над морем. Песок на пляже чистый, как слеза моей младшенькой – малышки Алексы. Казалось бы, лежи на раскладушке (простите, шезлонге) и радуйся. Но нет! Я маюсь. Ерзаю. Смотрю на мужиков, которые часами загорают на пляже, и ни черта их не понимаю. Вот как они могут долго валяться без движухи? Как продают все, чтобы приехать на остров только для того, чтобы ничего не делать до конца своих дней?

Вот меня постоянно тянет добывать условного мамонта, пещерного льва, саблезубого тигра. В моих ушах ни днем ни ночью не смолкает боевой рог, звукам которого я не могу, а главное, не хочу сопротивляться. Он зовет меня к перемене мест, к новым людям, делам, семинарам, тренингам, задачам, целям, свершениям! Длительный отдых так же мучителен для меня, как китайская пытка – многочасовое падение капель в одну точку на темечке.

И я знаю, почему я так рвался в дело в длинные новогодние праздники на Бали. Нет, не только потому, что мой долг, моя главная обязанность – обеспечивать семью. Я это делаю еще и для себя. Без работы у меня начинается деградация. Чтобы иметь хорошую физическую и интеллектуальную форму, надо вкалывать не по-детски. При этом нагрузок и даже перегрузок – спасибо отцу – я не страшусь. Пусть они меня боятся. Сцат, выражаясь языком подворотен.