– Серьёзный ты бизнесмен, – похвалил Тэнгу Адольф Иосифович, – на что потратил сумму? Добавил, да машину свою купил?
– А я не говорил, что получил деньги.
– Возмутительно! – вмешался Айсберг. – Типичные торгово-рыночные отношения, когда одна из сторон обманывает другую!
– Каюсь, тут я согрешил второй раз. Я же пообещал ребятам, что со всем разберусь, для меня это было делом принципа. Я решил продолжить налаживать отношения. После занятий приходил к ней на кафедру попить чайку, потом мы вместе ходили в театр, ну а в конечном итоге, оказались друг с другом в постели.
Учителя присвистнули.
– Ага, – кивнул Тэнгу, дожёвывая корочку лайма, – если честно, я сам не знаю, как такое произошло, но произошло, и я об этом совершенно не жалел. В теле сорокасемилетней преподавательницы философии скрывалась молодая гурия-кудесница. То, что она вытворяла можно записывать в лучшие индийские бестселлеры – хоть в Махабхарату, хоть в Камасутру. Она мне рассказывала про свои голландские корни, что я даже между делом думал, что всему, что она знает, Валя научилась в голландском борделе, употребляя наркотики и размышляя о смысле жизни. Основания так считать у меня были весомые, потому что те вещи, которые я увидел с ней, я видел только в одном художественном фильме про голландских проституток, больше нигде в жизни. Так или иначе, Валя сказала, что если я хочу, чтобы между нами всё продолжалась, я должен хранить случившееся в тайне. Я ОЧЕНЬ ХОТЕЛ! Поэтому, не смел никому ничего рассказывать. Просить её больше тоже не хотел. В итоге никто кроме меня и ещё нескольких студентов зачёт не сдал. В наказание, коллегиальным судом был вынесен вердикт – я должен был съесть её любимый кактус. Мне предложили на выбор – либо кактус, либо кошку, я всё-таки решил выбрать кактус. Эта сволочь заколебала меня колоть каждый раз, когда я пытался его полить. Объяснив Валентине Дмитриевне всю ситуацию, она с лёгкостью мне его отдала, ведь в её сердце появился я. В итоге, пришлось съесть любимый кактус любимого преподавателя философии. Так вот, к чему я это. Есть кактус было очень мерзко и неприятно, с текилой то же самое.
– Между прочим, текила – это водка из агавы, – пояснил биолог.
– Странно, а на вкус, как кактус – пожал плечами Тэнгу.
– Так ты продолжаешь свои отношения с этой женщиной?
– Нет. Она уехала жить в Голландию. Звала и меня с собой, но мои сердца и душа навсегда привязаны к России. Как известно, это проклятие так просто не снимается.
– Соболезную, – поднял бокал Айсберг. – Вульф, а у тебя напиток как?
– Если честно, именно сейчас я завидую, что я не литератор, как Тэнгу. Мне слов не хватает, чтобы передать всю ту гамму эмоций, которые я испытываю. Но я попробую. Несмотря на тот факт, что этот сомнительный коктейль пахнет, как бензин, выглядит, как бензин с молоком, на вкус он как бензин, в который добавили пуд табака. Я его пью, мне мерзко, но я не могу остановиться. Рыжий действительно гений. Осталось просто ещё раз позвонить своей сестре, чтобы она напрягла свои связи в госнаркоконтроле и порасспрашивала их про рейд в этом баре. У меня всё-таки появились некоторые сомнения по поводу кристальной честности нашего бармена.
– М-да, дела, – задумчиво выдал Айсберг, глядя в бокал Вульфа, – мне, в отличие от вас, просто невероятно повезло с заказом. Возможно, это благословение, которое снизошло на меня после прошлого лета. Я знал, что заслужил это. Пиво – просто невероятное! Вот эти два бокала, конечно, вкусны, но когда я делаю глоток из этого…
