“Кровать,” — пронеслось в голове не задерживаясь.
Я не чувствовала себя опьяненной, голова не кружилась, казалась ясной. Хотелось раскинуть руки и смеяться, лететь навстречу ветру, не сдерживая эмоции. Тело расслабилось, чего и добивались мужчины. И я хорошо осознавала, что будет дальше, поцелуи, нескромные ласки и кто-то особенно зубастый понадкусывает. Мне стало смешно. И все же пьяно хихикая, спросила:
— А кто у вас любит кусаться?
— Дем. Он сейчас подойдет, и вы познакомитесь.
— Хорошо, а кто лучше всех целуется? Предупреждаю, я не умею.
— Ты мне все больше нравишься, крошка. Я! Я хоть и младшенький, но целуюсь лучше этих снобов. Можешь звать меня Реем.
И он, не откладывая дело в долгий ящик, коснулся моих губ. Он целовал нежно, и скоро я самозабвенно отвечала ему, обхватила молодого мужчину за шею и не на шутку увлеклась.
Мой жених целоваться не любил, делал это быстро, напористо и заканчивал также скоро, переходя к наиболее интересному, на его озабоченный взгляд.
Поцелуй углубился, и я с удовольствием откликалась и страстно повторяла за Реем. Мне всегда хотелось проверить, как это потерять голову от поцелуев, и вот я её почти теряла и тонула в сладком омуте поцелуя. Его губы казались мне вкуснее и горячее вина, и пьянили они гораздо сильнее.
Попутно, мужчины, устроившись рядом, дарили мне наслаждение от своих прикосновений. Кто-то целовал и прикусывал пальчики на ногах, кто-то нежно ласкал грудь, касался губами и облизывал соски. Мне же ощущения казались волшебными, они словно будили во мне что-то неведомое, сильное, прекрасное. Ощущения, словно от игристого вина, щекотали изнутри и дарили радость.
В руках незнакомцев я почувствовала себя женственной, они говорили мне, как я хороша, какая вкусная и пахну сгущенным молоком и цветами. Я пропитывалась этими сладкими речами, поддавалась им. Мне это нужно, повысить самооценку, хоть так. Мой экс жених был недоволен небольшой грудью и волосами на лобке, и тем, что я стесняюсь. Сейчас мне казалось, что выползаю из своей раковины, где долго пряталась. Знала, что все иллюзия винного дурмана, и сознательно поддавалась ему.
Я стремилась навстречу чутким рукам и губам. Губы болели и их покалывало, а мне было мало поцелуев, хотелось, чтобы эти губы всегда были на моих, чтобы его запах и вкус остались со мной. Хотелось впитать его.
Моих губ коснулось что-то тёплое, шелковистое и нежное. Поцеловала, коснулась языком. Почти сразу поняла, что это такое, но не испугалась, наоборот, захотела распробовать. Запах и вкус были крайне притягательны, и я продолжила исследовать мужской орган языком. В навершии гладкой головки все время появлялась капелька, на вкус ни на что знакомое не похожая, но ее хотелось слизывать снова и снова. Вроде бы я даже неприлично причмокивала от удовольствия.
Мужской орган оказался настолько твердым и нежным, упругим и бархатным одновременно, что я продолжала без стеснения его изучать: совершенно нежно-бархатная кожица под языком, горячая и сладковато-пряная на вкус. Какой же он длинный и широкий. Обхватила рукой. Моей ладонью управляли. Я ощупывала и поглаживала.
Я ужасно испорченная, раз мне все это нравится. Иногда я хихикала над тем, что да, я испорченная. Весело хихикала, когда нашла яички под членом. Что именно было смешного, не знаю, но они казались мне очень забавными и ассоциировались с бубенчиками.
