Болото может высохнуть со временем. На это может уйти сотни лет. Это естественные процессы природы. Есть ли в этом заслуга лягушек? Сомневаюсь.
Так что делать лягушатам? Выход только один – бежать из болота. Другого не дано.
Лягушкой, конечно, ты быть не перестанешь, но воздух вокруг станет явно чище.
Поэтому, вкусив по полной горечь жизни в провинции, пережив череду взлётов и падений, мы с женой рванули в Москву.
На самом деле Москва, конечно, красивый город. Да и единственный таких масштабов в России, что уж тут говорить. Но дело не в этом.
И явно не в климате. Климат я люблю тёплый.
Дело в возможностях. И вот с этим тут всё очень хорошо. Ну… скажем так, гораздо лучше, чем в остальной стране.
По крайней мере, шансы реализовать себя в столице гораздо выше, чем в каком-нибудь уезде. Про всякие деревни и сёла я вообще молчу – шансов там просто нет.
Естественно, что именно это является причиной роста цен на жильё в столичном регионе в периоды затяжного экономического кризиса.
Спрос на жильё достаточно устойчив, потому что большая часть разумного населения бросает весь свой скарб в регионах и едет в Москву.
Ну, вот вам для сравнения: на всём Дальнем Востоке проживает 6 миллионов человек. В Москве только проживает 15, во всём регионе – порядка 30. То есть Москва и Московская область по населению в пять раз больше, чем территория размером с Бразилию. Парадокс.
Естественно, по телевизору такого не рассказывают. Ведь аналитики свяжут повышение цен на квартиры-халупы с падением экономики, падением курса валюты, повышением налогов, санкциями – чем угодно. Лишь бы не смотреть правде в глаза.
В России есть и другие самодостаточные регионы: Краснодарский край, Питер, возможно, отдельные очаги жизни на Урале. Всё это – капля в море по сравнению с необъятными территориями нашей Родины.
Хотя, надо признать, территории эти по большей части сложны для проживания.
Мне как-то хватило одной командировки в Мурманск, чтобы понять, почему север страны с момента распада СССР катастрофически опустел.
Причина была банальна. После того, как злой энкавэдэшник с автоматом перестал караулить закрытые территориальные образования, в которые в своё время согнали людей, народ потихоньку начал разбегаться, ибо морозить свой зад в условиях крайнего севера хотят не многие.
Нет, конечно, кто-то и в условиях полного бедствия устроится хорошо. Но надо смотреть правде в глаза: тяжело в таких условиях жить человеку.
Вот такие вот мысли меня посещали. Ну, то есть я думаю, что это является оправданием моих поступков. Поиск лучшей жизни.
Ну и ещё мне не доставляет удовольствие сидеть долго на одном месте, конечно. В этом отношении я космополит. Вопросы слезинок на деревенские пейзажи и «скорбь по берёзкам» меня совершенно не трогали.
А возможно, я просто вырос, стал слишком циничен и послал всё к чёрту, пытаясь выжить в огромном неприветливом мире.
Я и моя жена – мы одни в этом мире. Никто не придёт на помощь. Так получилось. Уж некоторые вещи-то мы повидали. Можете поверить.
Больше всего на свете я хотел просто сесть у моря, где-нибудь, чтобы рядом была супруга. Тёплый ветер ласкал бы её волосы. Мы бы встречали закат. Не надо было бы никуда спешить. Гнаться за временем. Чтобы время остановилось на мгновенье, секунду, час, год… понимаете?
Возможно, какая-то часть романтики во мне не умерла окончательно.
Но я должен был постоянно бежать, увлекая её за собой. Иного пути не было.
