— Не могу, — возразила Лия — Мой муж пригласил меня сегодня на ужин. Мы идем в «Остерию», чтобы отпраздновать его какую-то деловую сделку, — Лия сделала паузу — Его новый контракт не означает ничего, кроме еще больше работы. Для меня — это шесть месяцев без секса. А для близнецов — статус полусирот!
— А кого ты хочешь, Лия, — возразила Ута — Богатого мужика, который ходит на работу? Или бедного, который спит до десяти утра?
— Богатого, который спит со мной до десяти утра! — заявила Лия совершенно серьезно — Кстати о работе, как ты собираешься управлять своей клиникой в качестве матери-одиночки?
— С помощью нянь, — без колебаний ответила Ута. Она рассмотрела эту тему со всех сторон. — Двенадцать часов в две смены. Одна няня дежурит с восьми до четырнадцати. Другая от четырнадцати до двадцати. Они также сопровождают меня в отпуске. Так что я смогу спокойно потягивать свои коктейли!
— Ты мать-кукушка, — возмутилась Лия — И к тому же, как ты представляешь себе вечера? Ты приходишь домой поздно. Смертельно уставшая. Берешь малыша на руки и... бодро два часа сидишь с ним на полу, строя Лего, или как?
— Ты сама сказала, — ответила Ута, чувствуя себя оскорбленной — ПОКА малыш заинтересован, нужно делать именно так! Через каких-то пару лет он сам захлопнет передо мной дверь детской...
— Хотела бы я, чтобы мои гиперактивные отпрыски были уже сейчас такими! — закончила разговор Лия.
Они договорились пообедать вместе в полдень вторника...
В воскресенье Ута проспала.
В полдень она встала перед зеркалом и тихонько простонала:
— Я не могу позволить ЕМУ, отцу моего будущего ребенка видеть меня такой! Значит, нельзя просыпаться вместе, нельзя завтракать вместе...
Две чашки кофе, и ее настроение вернулось. Она планировала посетить тренажерный зал, затем сауну.
Вечером Ута рано легла спать. Положила под спину три подушки, а рядом бутылку красного вина, выпила... Прочитала книгу о Шопенгауэре. Гении, который не верил в Бога, ненавидел людей и любил слова. Который заглушал свое одиночество работой. Прямо как она!
Ута отложила книгу в сторону и подумала о Хансе.
Большинство воскресных вечеров они проводили в постели. Массируя друг друга, занимаясь любовью…
Она почувствовала легкое потягивание глубоко внутри между бедер. Выключила свет. И понадеялась, что бывший придет к ней во сне... С привкусом красного вина на языке она заснула.
***
Ута проснулась в понедельник с похмельем. Решила не пить в течении последующих двух недель…
Ей нужно подумать и о будущем осеменителе! Ничего не подозревающем доноре спермы. О том, кто еще не знал, что через девять месяцев станет отцом поневоле!
Чистя после завтрака зубы, она молилась:
— Дорогой Бог. Пожалуйста, сделай так, чтобы отец моего ребенка не пил, не курил, не нюхал, не кололся и не трахался со всеми подряд. Аминь
Ута положила зубную щетку и получила ответ свыше в виде внутреннего голоса:
— Все будет хорошо!
И у Уты, в конце концов, подошла очередь к доброму Господу…
Она промыла зубы и прошептала: — Спасибо тебе, дорогой Бог!
Бедный Шопенгауэр. Зря он упустил Бога из виду…
Ута посмотрела на свои десны в увеличительное зеркало.
Несколько шеек зубов были обнажены — из-за возраста! Их цвет был тускло-розовый, хотя, их текстура выглядела вполне удовлетворительной
Она достала пузырек с золотистой жидкостью.
Оливковое масло холодного отжима!
Ее старый начальник и профессор пародонтологии всегда повторял:
