– Да, – кивнула Хейзел, – это наш алфавит. Видите, как всё просто – где ещё искать стимул для изучения иностранных языков, как не в родном языке? Мне всегда так хотелось каких-то историй, что я выросла и оказалась совершенно обычной. И всё, что меня отличает от других людей, – это имя. Но если я поеду в Англию – там этих Хейзел, наверное, десять тысяч штук, и я потеряю свою единственную особенность.
Говоря это, Хейзел совсем не впадала в уныние. Она выглядела так, будто просто констатировала факты, на которые не стоит реагировать эмоционально. Всё, что случилось, – уже случилось. Хоть плачь, хоть смейся. Но я почему-то чувствовал желание её подбодрить, хотя понимал, что она в этом не нуждается.
– Почему единственную? – я всё же решился на полушутливую попытку. – Останется малагасийский язык.
– Если я успею его выучить до того, как отправлюсь в Англию. А я обязательно туда отправлюсь только за тем, чтобы встретить в своей жизни хоть одну живую Хейзел. Вы когда-нибудь встречали человека с именем, как у вас?
– Да, и не редко. Даже часто.
– А я никогда, понимаете? – она вдруг остановилась, словно только что впервые осознала эту её жизненную недостаточность. – Словно их и нет больше. Вся жизнь моя проходит только с одним вопросом: что за имя у тебя такое – Хейзел? Я была озабочена уникальностью имени и перестала думать о том, чтобы действительно стать уникальной. Меня так удивляют люди, гордящиеся своим именем или национальностью, или городом, в котором родились. В этом ведь нет никакой их заслуги. Это то, что было им дано по рождению.
– Разве нельзя гордиться чужими достижениями?
– Можно, наверное. Правда, приходится бороться с завистью – и в этом точно нет ничего уникального. Но вы же понимаете, я когда говорю – гордиться – я имею в виду – нельзя ставить себя выше других в том, что сделано не тобой. То, что ты родился в одном месте, а кто-то в другом – не делает тебя лучше, значимей, понимаете?
Я не пытался сопротивляться, думая о принцессах, и даже не сказочных, а настоящих, но мне было интересно понять её мысль до конца, тем более что в целом я был с ней согласен.
– А я ничего не сделала сама, – продолжала она. – Вожусь с именем. Сначала стеснялась, потом гордилась, потом это стало утомлять, теперь привыкла.
– И больше не вспоминаете мисс Майнер?
– Всё время вспоминаю. Каждый раз, когда задают вопрос, рассказываю про Майнер. Какая разница – правда это или нет? Но раз уж мне выпало жить с именем Хейзел, значит, я должна была придумать историю. К тому же – жить, опираясь на чьё-то доброе имя, легче.
– Расскажете?
– Историю Майнер?
– Да.
И Хейзел рассказала.
Хейзел Далси Майнер родилась 11 апреля 1904 года в теперь уже окончательно заброшенном и превратившемся в призрак городке Санджер, округ Оливер, Северная Дакота, США. Помимо неё в семье было ещё четверо детей – Зельда, Эммет, Меридит и Ховард. Зельда была на шесть лет старше Хейзел, и поэтому, когда Эммет и Меридит пришла пора идти в школу, сопровождать их выпало пятнадцатилетней Хейзел, учившейся в то время уже в восьмом классе. Как и большинство детей, до школы Майнеры добирались на запряжённой повозке – с лошадьми Хейзел, будучи дочерью фермера, управлялась легко и обязанность отвозить-привозить брата и сестру приняла как должное. К тому же, как говорят, она была тихой и послушной девочкой, так что уж кто-кто, а она бы точно не нарушила правило не уезжать домой без сопровождения взрослых, если вдруг разыграется непогода.
