– Ха! Вот этот красавчик, определенно, я, – широко улыбаясь, Артур тычет в фото пальцем. – А насчет тебя не уверен, с короткими волосами сложно понять, – указывает он на Ника. – А это кто? Вот этот, четвертый?
Он подносит фотографию к глазам, будто пытается угадать в маленьком мальчике кого-то хорошо знакомого.
– Да какая разница, может, случайно в кадр попал, – Ник отворачивается в другую сторону. – Факт в том, что мы там все вместе. Значит, знакомы много лет.
«Интересно, он пытается убедить в этом остальных?»
Привычное безразличие на его лице сменяется неловкостью или опасением, а может, и тем, и другим, и становится интересно, что именно он вспомнил. Можно назвать это паранойей, но я уверена, у Ника есть секрет, с которым он не готов расстаться. И я намерена выяснить, что это за тайна.
– Чувак, а ты видел, что Ви здесь выше тебя? – ухмыляется Артур, проворачивая карточку.
Я тоже заметила этот забавный факт. Виола на фото выглядит гордой, что на несколько дюймов опережает парней. Всех, кроме Шона, разумеется.
– Как и тебя, впрочем, – парирует Ник. – Думаю, надо избавиться от машины и найти новую. А потом на время залечь на дно. Среди твоих вещей было что-то еще важное? – обращается он ко мне.
– Больше ничего. – Я пожимаю плечами.
Не зная, как еще помочь в расследовании обстоятельств побега, принимаюсь нервно крутить кольцо. Оно мне немного велико, так что легко делает оборот, стоит едва подтолкнуть.
Ник продолжает:
– А еще не помешают патроны. Надо бы сориентироваться, где их раздобыть.
– Сколько у нас денег? – спрашивает Шон, прислонившись к комоду и засунув руки в карманы.
Арт попеременно заглядывает во все ящики стоящей рядом с кроватью тумбочки, словно планируя там что-то найти.
– Несколько сотен и карточки.
– Карточки отпадают сразу, – отрезает Ник.
– А у меня ничего, только серьги и кольцо. Если что, можно сдать. – Я снимаю его и зажимаю между пальцами, поднимая к свету. И тут замечаю, что на внутренней стороне выгравирована надпись.
«…влюбиться2 0929 Хэлд»
От неожиданности я замираю.
– Шон, дай свое кольцо, быстро!
Соскакиваю с кровати и подбегаю к парню.
– Вдруг на нем тоже что-то написано.
Он достает из кармана руку и пытается снять золотой обруч, но тот застревает, проходя через сустав. С некоторым усилием кольцо все же слезает с пальца, и я, разворачивая его к свету, читаю вслух:
«Мы все падаем…»3
Что это значит? Бессмыслица какая-то.
– Мы все влюбляемся! – восклицает Арт, хлопнув ладонью по колену, и в ответ на наши удивленные взгляды, поясняет: – Если соединить две фразы вместе, то получится «Мы все влюбляемся4». Что ж, миленькая надпись для обручальных колец.
– Это не обручальные кольца, – произносим мы с Шоном одновременно.
– У нас разные фамилии, – добавляет он, хотя, по сути, кому из парней до этого есть дело?
– Двадцать девятое сентября? – нервно постукивая костяшками пальцев по тумбе, интересуется Арт. – Дата помолвки? Знакомства?
– Не знаю, – разочаровано качаю я головой и плюхаюсь обратно на кровать, зажав кольца в кулаке. Либо все, что нас окружает, – подсказки в какой-то неведомой игре, правил которой я не знаю, либо я просто медленно теряю рассудок.
– Это день моего рождения, – поясняет Артур. – Может, вы познакомились у меня на вечеринке?
Шон напряженно ходит из одного угла в другой. Его брови нахмурены, а губы сжались в тонкую линию. Кажется, что этот разговор начинает его напрягать.
