– случайно вырвалась мысль про того самого предателя, но я сглотнула и отрезала об этом. Настроение в миг улетучилось. – Вот, всё. Вся история.
– кто?
– что? – я нервно перевела на него глаза.
Знаете, очень хочется выговориться в такой обстановке. А сердце буд-то и толкало меня к этому.
– кто был? Ты начала в конце…
– а, это… Ну был ещё один друг. Он… – в горле образовался ком и больше не давал мне что-то произнести. Хотелось заплакать.
– сильно предал тебя? – автомобиль мягко остановился возле моего дома, но я не спешила уходить.
– сбежал, когда я очень в нём нуждалась, – я пустила смешок. – И сбежал так, что оставил здесь свой дом с вещами.
– от тебя? – Женя удивился.
– будет правильнее сказать – меня он бросил. Он сейчас, наверное, в городе. Уже как пять лет…
– прости, что так интересуюсь… – он посмотрел на дорогу, не убирая рук с руля.
– нет, всё нормально, – после этого мы стали сидеть в тишине, но я её прервала. – Я не знаю, где он сейчас и как он… Может его вообще уже нет.
– а… его родители?
– там вообще всё сложно было. Он в подростковом возрасте узнал, что он приёмный и тогда попал в аварию на отцовской машине. Вместе со мной. Он повредил рёбра и попал в больницу. Его родители отказались от него, чтобы было меньше проблем. Прикинь, в шестнадцать лет. Он остался один, со мной и Даней. Тогда, ещё, из-за того, что он был в больнице, я потеряла своих родных, которые тоже оставили меня здесь жить одну.
– я немного не понял… он был в больнице, а твои родители уехали и оставили тебя жить здесь? – он спросил с таким акцентом, как буд-то ему реально было важно это знать. Ему интересно слышать про моё прошлое, капец. С чего бы это?
– ты хочешь знать подробности? – я перевела глаза на него и мы встретились взглядами. Только сейчас я увидела, какие у него ярко-карие, красивые глаза.
– если тебе хочется выговориться, то я к твоим услугам. Доверять мне, вроде бы, можно.
Я облокотилась спиной о сиденье и смотрела себе в ноги. Из души рвётся эта тема. Прям так хочется поговорить и именно с ним. Я вижу, что ему интересно и он может понять, возможно, хочет даже поддержать.
– зайдёшь? – спрашиваю я, не смея начинать долгий разговор здесь, в машине.
– если зовёшь, – он улыбнулся и мы вышли из автомобиля.
Я переоделась в сухую одежду и мы удобно устроились в маленькой гостиной, с чашечками горячего ягодного чая.
– мне было четырнадцать, а ему шестнадцать. У него появилась сестрёнка, которую начали любить больше, чем его самого. А его стали буквально ненавидеть. Отец избивал за любые маленькие косяки и даже за то, если он что-то сказал не так. А мать относилась к нему, как к собаке. И в одну ссору, она крикнула, что он приёмный сын. Ему было срать, он уже их ненавидел за их отношение к нему. И в один день, он взял машину у отца и решил покататься вместе со мной, не умев водить. Мы попали в аварию. Только я была цела, а он сломал рёбра, потому, что не пристёгивался. Он попал в больницу и тогда ему сообщили, что его родители от него отказались. Кажется, его отец был очень зол на его поступок с его автомобилем. На этой же неделе мои родители собирались переезжать в другую страну, мол, там больше возможностей, чем жить здесь. И в тот самый день, когда Егору стало хуже, они собрались в аэропорт. Я всякими способами отказывалась уезжать и оставлять его здесь одного, потому, что хотела быть рядом… Отец мне бросил ключи и сказал жить как хочу. Мать оставила мне деньги. И они уехали отсюда, навсегда. Они ещё не долюбливали Егора, за его характер, поэтому вот так плюнули и уехали.
