– Подождем еще, чтобы на "ниву" накопилось, – подхватил шутку полицейский.
– Да, лучший транспорт для наших дорог!
– Лучше "уазик" будет. Хорошей вам дороги, барышня!
*
Чем дальше поезд удалялся на север, тем светлее становилась ночь. Соседи по вагону с грохотом опускали плотные кожаные шторы, но беспечные сыновья Никиной соседки пренебрегли этим. Их здоровому детскому сну светлая ночь совсем не мешала. Зато Ника, заснув после ужина и душа, пробудилась через пару часов, когда в открытое окно боковушки прямо в глаза ударил свет привокзальных фонарей и красный отблеск солнца, висящего над горизонтом.
На перроне в Коноше было не по-северному тепло. Нике показалось даже жарковато в длинных брюках. Она увидела на табло над входом в вокзал цифру "+ 26" и не поверила своим глазам. И это ночью на севере!
Она сфотографировала табло – сначала температуру воздуха, потом – время. Неплохая иллюстрация для первой статьи путевых заметок в Дзене! "Что там дальше? Ага: Вельск, Кулой – там, наверное, еще жарче… Надеюсь, что не просплю эти стоянки: там еще фото нащелкаю для рассказа о "путешествии из Петербурга в Воркуту"…"
По платформе неспешно прохаживались такие же, как она, полуночники. Там и сям щелкали фотовспышки.
– Пассажиры, заходим в вагон, – раздался голос проводницы, стоящей у подножки. – Пять минут до отправления!
*
Мальчики на боковушке благополучно проспали станцию, и жалюзи с их стороны так и остались открытыми. Вероника натянула одеяло на голову, и под его плотной шерстью наконец-то смежила веки в блаженной темноте. За окном становилось все светлее. Синеватые сумерки таяли с каждым километром. Поезд приближался к Полярному кругу. Одеяло было тяжелым и по-северному теплым, но вагонный кондиционер хорошо регулировал температуру, и Нике удалось поспать до Вельска.
Там небо было почти дневным, как на рассвете или при раннем закате в Питере. Ника запечатлела на фото табло с цифрами "03.50" для Дзена. Вельск тоже порадовал теплом. Если в Коноше еще немного ощущалась ночная прохлада, то здесь воздух уже был по-дневному сухим и жарким. "Точно ли я на север еду? – Ника щелкнула окурок в урну. – Или сейчас все везде наоборот: на юге сплошные циклоны, все курорты холодными дождями заливает, а на Севере – жара-жара? Если так пойдет и дальше, то лет через десять Воркута сможет сменить сферу деятельности на курортную – климат как раз подходящим станет, и все к ним ломанутся – загорать! Тем более, что летом это там можно делать круглые сутки…"
Представив себе эту картину, она сделала фото табло с температурой "+ 28", и алеющих на фронтоне букв "Вельск". "Северный город, температура под тридцать, и я в тонкой майке. Классное сочетание!"
*
После Вельска Ника больше не пыталась заснуть – скоро уже Кулой, где ее опять разбудят фонари при подходе к вокзалу. После Кулоя можно будет поспать – следующая длительная стоянка только в Котласе в 9 часов. Там потихоньку начнут выходить соседи. Наум говорит, что из Питера воркутинский поезд часто выезжает набитый до отказа – но до конечной станции доезжает от силы четверть пассажиров. Большинство сходит на других станциях, начиная с Котласа-Южного. Ее соседи – женщина с двумя сыновьями – именно там высаживаются…
В Кулое ее ослепил солнечный свет, хотя было только начало пятого. Солнце стояло уже высоко в небе, и при его свете странно смотрелись закрытые магазины, ларьки и палатки. "Вот это я понимаю – полярный день! Следующей ночью задерну жалюзи на боковушке, если туда больше никто не сядет, чтобы солнце в глаза не било. Днем-то я заснуть не могу даже если перед этим всю ночь бодрствовала. А дальше будет еще светлее, и мой мозг будет воспринимать это как день, а днем он не спит. Пожалуй, уже можно садиться за первую статью для Дзена, впечатлений уже достаточно!"
