И вот мы договорились встретиться. Честно? У меня не было ожиданий. Просто одна мысль: может быть, я найду в этой встрече что-то… настоящее.
Она сидела напротив, её движения были слишком плавными, слишком отточенными. Словно каждый жест был заранее запрограммирован. Я, напротив, сидел чуть развалившись, опершись на спинку кресла. Мне было интересно, что из этого выйдет.
– Вы знаете, Геннадий, – её голос был как лёгкий ветерок, идеально выверенный, без пауз и запинок, – когда я изучала ваши воспоминания, я наткнулась на упоминание… как вы их называли? Репортёры?
Я кивнул, задумчиво проводя рукой по столу, который менял текстуру под моими пальцами.
– Да, такие странные ребята, с блокнотами или камерами. Им нужно было ловить момент, задавать вопросы, а главное – жить в этом моменте, а не в будущем. Тогда это было обычным делом.
– И всё же, – она чуть подалась вперёд, её глаза блеснули, – вы их описывали так… тепло. Они создавали истории. Искали истину. Это было красиво.
– Красиво? – усмехнулся я. – Да это было грязное дело. Бегать, караулить, расспрашивать, а иногда и врать. Но вы правы, в этом была жизнь. Настоящая.
Она улыбнулась, но её улыбка была… идеальной. Словно улыбка модели, которую отрабатывают часами перед зеркалом.
– Знаете, я подумала: а почему бы мне не попробовать? Ставить вопросы, исследовать, брать интервью. Только не ради данных, которые можно купить в системе. А ради эмоций. Вот как вы жили тогда, тысячу лет назад.
– Вы серьёзно? – я поднял бровь. – Брать интервью у меня?
– Почему бы нет? – её голос был мягким, но в нём прозвучала нотка вызова. – Вы – живая история. Вы – эмоции. Это редкость в нашем времени.
Я усмехнулся и наклонился вперёд.
– Ну, допустим. И о чём вы хотите спросить?
Она откинулась на спинку кресла, слегка склонив голову.
– Например, что вы думаете о нашей экосистеме? Многие считают, что она в опасности. Мы боремся с тем, что осталось от пластика. Восстанавливаем природные зоны, где только можно.
Я замер на мгновение, потом слабо улыбнулся.
– Вы хотите, чтобы я похвалил? Поддержал вашу миссию?
– Я хочу услышать ваше мнение, – её голос стал чуть тише, почти интимным. – Вы всегда видите то, чего не замечаем мы.
– Хорошо, – я вздохнул, откинувшись обратно. – Вот вам пример. Вы боретесь с остатками пластика в водоёмах. Замечательная идея, правда? Только вот вы заметили, что некоторые морские организмы адаптировались к этому пластику? Новые виды кораллов, которые научились его перерабатывать и использовать как основу для роста. Эти кораллы создают целые экосистемы для морской жизни. Уничтожив пластик, вы уничтожаете и их. Вы подумали об этом?
Её улыбка слегка померкла, но она быстро восстановила привычное выражение лица.
– Но ведь пластик – это вред. Он разрушает экосистемы.
– Вы видите только разрушение, – я посмотрел прямо ей в глаза. – А я вижу адаптацию. Природа нашла способ справиться с тем, что мы оставили после себя. Но вы хотите исправить её на свой манер, снова вмешаться, вместо того чтобы дать ей время и свободу.
Её руки чуть сжались на подлокотниках. Это движение было едва заметным, но я уловил его.
– Вы считаете, что мы ошибаемся?
– Я считаю, что вы упускаете суть. Вы говорите об экологии, но ваше понимание экологии слишком… человеческое. Всё должно быть идеально, как вы сами. Но природа никогда не была идеальной. Она всегда была хаотичной, живой. Вы хотите стереть хаос. А без него ничего живого не останется.
