Мона, сцепив перед собой руки, обеспокоенно пялилась на коллегу с кучей деньжат, которые её пугали. Она не знала, что думать. Откуда это? Что она сделала такого, что через каких-то два часа после того, как состоялся их последний разговор, Габриэлла пришла к ней с необходимой суммой, и даже больше?
– Ну же – добавила Габриэлла, дёрнув руку с купюрами в сторону Моны, слегка прикоснувшись к её халату.
Для Моны это выглядело, как денежная бомба, финансовая граната, которая способна взорвать кучу проблем, избавить от тех барьеров, которые надоели больше всего. И эта денежная бомба прилипла к ней вплотную. Мона ощутила это прикосновение, от которого по всему телу пронеслось какое-то смешанное чувство. Это было ни то удивление, ни то тревога, или любопытство, а быть может… надежда. В любом случае, чтобы это ни было, Мона находилась в одном шаге от того, чтобы это смутное чувство сменилось на глубокую благодарность. Оставался только один шаг. Стоит ли его делать, когда не знаешь, какой будет цена за такую услугу, и будет ли она?
Придётся ли чем-либо расплачиваться или же это подарок? – думала Мона.
Она продолжала стоять, словно её охватил паралич до самых кончиков пальцев. Тогда Габриэлла ухватилась за её кисть и прижала к ладони стопку купюр. Мона трепетно прислонила вторую ладонь, чтобы ни одна купюра случайно не упала. Она посмотрела на лицо Габриэллы и произнесла, заикаясь:
– Откуда?
Через какие-то доли секунды Мона решила резко поправить себя:
– То есть, это не моё дел… я хотела сказать… спасибо. Я всё…
Немного всмотревшись в стопку бумажек, Мона снова посмотрела на Габриэллу.
– Но… мне кажется, здесь немного больше, чем…
– Нет! – прервала её Габриэлла. – Слушай, – она вернула конверт в сумку, после чего сложила руки на плечах Моны – завтра купи билет на ближайший рейс и отправляйся в Атланту.
На лице Моны не было никакой реакции. Габриэлла решила, что надо бы вывести её из этого ступора, в противном случае она пропустит мимо ушей всё, что она собиралась ей сказать.
– У тебя есть кофе?
Не сразу, но Мона дёргано кивнула.
Они прошли на кухню. Мона насыпала в алюминиевый ковш молотый кофе на две чашки, добавила две ложки сахара, залила водой и поставила вариться на плиту.
Тем временем Габриэлла пристально смотрела на неё и искала момент, когда она будет в состоянии внимательно воспринимать хоть какую-нибудь информацию.
Пока Мона ставила кофе вариться на плиту, её голову не покидали одни и те же мысли: Чьи это деньги? Почему она примчалась сразу, едва у неё появилась такая сумма? Она явно не планировала брать эти деньги, и они попали к ней случайно. Иначе как объяснить то, что в конверте находилось намного больше, чем стоит операция. Что-то не так?
Вопрос «Брать или нет» её не терзал так долго, как могло бы быть. Она думала лишь о том, чтобы её сестра выкарабкалась. Когда здравый рассудок вернулся к ней, она посчитала, что может взять эти деньги и возвращать их постепенно по частям. Ничем не будет отличаться от банального кредита. Но её озадачивал вопрос «Откуда?». Если со всем этим что-то не так, то ей будет не по себе, если с кем-нибудь что-то произойдёт. В городе хватало преступных группировок. Воздух за окном был пропитан насилием и криминалом; там царил запах крови. Убийство кое-кого из друзей, знакомых или случайных знакомых вполне может произойти в самое ближайшее время. Это было естественным явлением для города. Так что вероятность того, что с деньгами что-то не ладное, была не просто высока, она была космическая. Сумма в разы больше необходимой, да ещё и через считанные часы; шансы на то, что всё это легально, были один к бесконечности.
