– Знаешь, чтобы специально такое устроить, нужно очень постараться, – сказал я серьезно.
– Ну да, бухой придурок на сцене – это очень смешно, – вздохнула Ирина.
– Расслабься, – засмеялся я. – Теперь те, кто не пошел на это шоу будут завидовать тем, кто тут был. А те, кто был, будут взахлеб делиться подробностями.
– Позорище, блин… – фыркнула Ирина. – Ладно, все-все-все. Намек поняла, ныть прекращаю. Но ты же… Ты же поможешь спасти ситуацию?
– Конечно, милая, – я подмигнул. – Но давай досмотрим, чем история с Машей закончится.
Девушка Вера, которую Гарик принял за Машу и честно пытался со всех сторон ощупать, опомнилась и принялась шлепать его по рукам и отталкивать.
– Нет у меня никакого силикона, вы что, с ума сошли?!
– Погоди-погоди, я должен проверить… Все должно быть… ик… честно!
– Вообще-то это я – Маша!
– Ты? Да не, не может быть, какая ты еще Маша? У моей Маруси такие… уоооо… Хотя…
– Дорогие зрители, никуда не уходите, скоро все девушки получат награду… Игорь, Игорь, ты что делаешь?..
– У меня, между прочим, сиськи еще больше!
– А вот и третья Маша! Дай-ка я пощупаю, а то у меня что-то… ик… очки запотели!
– Я не Маша, я Жанна! Между прочим, я не замужем!
На сцене творился развеселый хаос. Самые сообразительные из девушек, до которых быстро дошло, чье это пьяное тело вышло, ломанулись к нему со своим богатством наперевес. Холеные длинноногие дивы откочевали к заднику, переступали та своими высокими каблуками, шушукались и недобро поглядывали на первых. Вера, та самая девушка, на которой Гарик повис, ажиотажа не разделяла и изо всех сил пыталась отбиться от повисшего на ней директора мясокомбината. Но тот вцепился, как клещ. Сиськи у Веры, кстати, были далеко не самые внушительные. Она была довольно миловидная, пухленькая и невысокая. И явно чувствовала себя не в своей тарелке и среди грудастых и наглых красоток, и среди длинноногих моделек, набранных для количества.
Пожалуй, пора и впрямь спасать ситуацию, пока она не зашла слишком далеко.
– Ладно, я погнал на сцену, – я чмокнул Ирину в макушку. – Надо успокоить нашего расшалившегося колбасного короля.
Я протиснулся через толпу перед самой сценой и поднялся по боковой лестнице. Помахал раззадоренной публике обеими руками и направился к Гарику и окружающим его девушкам. Чтобы соответствовать творящемуся бредовому хаосу, изобразил «походку страуса». Чем отвлек на себя часть зрительского внимания.
– О, Вовчик! – часто заморгал Гарик, сфокусировав на мне мутный взгляд. – Ну-ка быстро руки убрал, это все мои Маши, понял?
Я выхватил микрофон из рук у конфераньсье.
– Гарик, я тебе удивляюсь! – сказал я, активно размахивая руками. – Ты уже целый час топчешься на сцене и до сих пор не предложил всем выпить за победительницу!
– Выыыпить? – промычал Гарик, и глаза его загорелись. – Выпить, да! Машенька, нам немедленно нужно с тобой выпить. На этот, как его, бурдер… бубер… шамт…
– Я Вера!
– Гарик! – я протиснулся сквозь осаждающих Гарика полуголых девиц и обнял его за плечи. – Не отвлекайся! Ты же колбасный король, где твое величие?
– Выпить… – повторил Гарик.
– Да отпустите вы меня… – чуть не плача простонала Вера.
– Смотри туда, – я ухватил Гарика за волосы и повернул его голову так, чтобы в поле его зрения попал стол, на котором стоял поднос с фигурно порезанной колбасой разных сортов. И табличкой «Новокиневский мясокомбинат».
