Пион, видя такую заботу и самоотверженность, понимая, как она старается для него, так же старался изо всех сил оправдать её ожидания, забывая о своей природе, о том, какой он на самом деле. Время шло, он креп, а роза чахла, она больше не наслаждалась природой и красотой, а думала лишь – как помочь любимому. Её веточки становились всё тоньше, листья темнели, а бутоны перестали завязываться. Не смотря на все усилия, пион, хоть и был усыпан цветами, никак не мог продлить их жизнь. Проходила неделя и лепестки так же осыпались, цветение оставалось, как и прежде коротким – он замирал в середине лета, погружаясь в, непонятную для его подруги, задумчивую неподвижность.
Роза, уставшая от забот, томилась в попытке скрыть свою красоту цветения. Она потихоньку злилась на пион, листья которого разрослись и отгораживали её от солнышка, в тёплом свечении которого она очень нуждалась. «Цвети-цвети, расти-расти» – шептал ей ветер, но она не замечала ничего вокруг. Ей хотелось одного получить от пиона заботу или хоть каплю поддержки и утешения, она считала его своим должником.
Пион, очень любил розу, но никак не мог понять, чего она хочет. Роза сама выразила желание заботится, он принимал её помощь, привык и перестал замечать её усилия, настроившись на свои фазы жизни, которые отличались от ожиданий его подруги. Не умея ничего изменить, он просто жил, следуя цветочным законам. Да, он стал большим и красивым, у него цветов много, но жизнь их по прежнему коротка. Он гордился собой, старался не слушать розу, с грустью вспоминая, те времена, на самых ранних этапах их дружбы, когда они были совсем маленькие и не ждали, не сравнивали, а просто радовались своему росту, своей дружбе и солнцу. Пион немножко злился на свою прекрасную соседку, особенно в период осыпания цветков. Он не мог цвести по-другому, такова была его природа. Всё ещё стараясь не огорчать милую рузу, делая вид, что слушает её советы, сам тихонько мечтал или просто дремал, отдаваясь естественному ходу жизни. Ведь он был просто куст пиона и никак не мог измениться.
Так же, как и роза, была просто розой. В своей грусти, она вдруг стала замечать, что в короткий период цветения, пион так красив и посетители сада останавливаются любуясь только им, а вовсе не ею. Она чувствовала, как становится слабой, утопая в его разросшейся листве и, почти задыхается, в его аромате. Не то чтобы он плохо пах, совсем нет, просто сердце розы переполняла обида, что было совсем не свойственно цветам, но наша роза была немного другая, она много думала, очень любила, прекрасно чувствовала и, не понимая значения своих чувств, часто беспокоилась обо всём внешнем совсем забывая о себе.
Даже после осыпания цветов, пион продолжал затенять её своей разросшейся листвой, не обращал внимания на розу, не заботился о её цветении. Может он привык, может так старался цвести, что забыл о ней о том, как они хотели вместе радоваться и встречать рассветы, любоваться закатами, звёздами, наслаждаться своей красотой и дарить её миру? Может быть… Ведь он был просто цветок…
Роза чувствовала себя усталой, слабой, не желала больше цвести. Её внутреннее состояние проявилось вовне, бутоны быстро вяли, аромат стал слабым, листья чахли, даже пчёлы редко задерживались не её цветках, ведь сад был так прекрасен и так многоцветен. Иногда роза замечала, что пион, совсем позабыв о ней, любуется растущими по соседству цветами – роза ревновала, погружаясь в обиду как в горько-сладкий сироп самоуничтожения.
