– Хоть ты не подливай, – сквозь зубы процедил Пономарёв. – От подруги, домой не успел заскочить.
Стульев не хватало, те, кто стояли, переминались с ноги на ногу, внимая ритуальным наставлениям. Утреннюю «пятиминутку» между собой окрестили «смешной»: кто-то прятался за спинами коллег, кто-то откровенно дремал, кто-то, Максим в их числе, в спешке повязывал поверх рубашки галстук. Успел, подобрался, постарался дышать тихо и в сторону, когда Дмитрий Валентинович попросил план работы на неделю.
– Дюзов, когда в институт? – осведомился начальник, глядя в ежедневник Максима. – Профессора искать будем или он на атомы рассыпался?
– Будем. Сразу после и собираюсь, – заверил Максим со всей серьёзностью. – Сегодня должны подготовить копию кабинета.
– О как! Новые технологии на службе следствия. Тогда едь, разумеется, – Дмитрий Валентинович закрыл ежедневник и протянул его Максиму. – И давай-ка план на неделю в следующий раз не будем столь подробно расписывать? – Манера начальника часто переходить на «мы» располагала, и вообще Валентинович оказался нормальным мужиком, особенно в последний год, когда сошлись в рабочих вопросах. – Техническая работа, точка, – уважительно, почти увесисто, процитировал Дмитрий Валентинович запись из ежедневника Максима. – Что-то многовато запланировал, может не надо так надрываться, а то сердечко посадишь.
– Понял, – тоже улыбаясь глазами, пообещал Максим и стал пробираться к двери.
В спину ударило негодование, наигранное, но, тем не менее, опасное:
– Пономарёв! Это что за вольная пастораль? Кабинет начальника с кабаком перепутал, а, капитан?
– Крепись, – шепнул Максим, проходя мимо глупо улыбающегося Пономарёва.
– Кто впустил этого модника?! «На плечах» в кабинет зашёл?! – услышал Дюзов уже в коридоре, и кабинет начальника взорвался хохотом. Максим тоже не удержал улыбку – жаргонное «зайти на плечах» означало попасть в квартиру через знакомого наркомана или синяка, которому открыли дверь, не зная, что тот «принёс на плечах» следователя.
«Смешная пятиминутка», несмотря на вроде как фиксированный интервал времени, заканчивалась для всех по-разному, и уж точно не в пределах оговоренного в названии времени (именно поэтому её ещё называли как противотанковую пушку – «сорокапяткой»). Паша Важник, рабочее место которого вместе с Дюзовым и Пономарёвым располагалось в кабинете №22, освободился даже раньше Максима. Важник сидел за столом слева от окна, пытаясь «оседлать» новую компьютерную систему «Спейстоп», месяц назад пришедшую на смену компьютерной мыши и обрекшую всё управление на муки привыкания. Руки следователя копошились внутри прозрачного светодиодного дисплея, а губы отбивали нецензурное резюме о новых технологиях. Одно хорошо, экран пальцами не заляпает.
– Игорька сношают? – спросил Важник, не поднимая головы.
– Не без этого.
– Невротиком его шеф сделает.
– Лишь бы не невпопиком.
– Ха! – прыснул Важник, но тут же помрачнел. – Чёрт! Чего она картинку поворачивает?
– Башкой не крути, комп под тебя ракурс подстраивает. Или отключи функцию привязки.
– Умные, мать… – пробурчал Важник. Встроенная в дисплей камера, отслеживающая жесты, и трёхмерный интерфейс будто бы ставили садистский эксперимент над нервной системой следователя. Пытаясь переместить виртуальные вещдоки с полки на полку, Важник перелистывал макет комнаты; желая изменить размер картинки, закрывал программу.
