Вдоволь налюбовавшись на комнату, неохотно стягиваю дублёнку и принимаюсь развешивать её на пластиковых «плечиках», игнорируя взгляды Марго, которыми та упорно сверлит мою спину. Медленно, уже совсем нехотя, разматываю с шеи шарф, пристраиваю его на рожки вешалки и разворачиваюсь к Алику.
– А пиджачок лучше снять, – нежно щебечет Алик. Мысленно закусив губу, расстёгиваю и пиджак и отправляю его на соседние «плечики». – И воротничок рубашки тоже расстегните.
– Вы не против, если я хотя бы брюки оставлю? – освобождая верхнюю пуговицу ворота, интересуюсь я. Марго, посмотрев на меня, хмыкает и отворачивается.
– Хи-хи, – заискивающе дребезжит Алик и приветливо помахивает перед моим носом чёрной клеёнкой-накидкой, какую на меня надевают в той же парикмахерской. – Садитесь в кресло, Арсен Павлович.
«Ладно, чёрт с вами, сяду…» Ползу к креслу, устраиваюсь. Повеселевший Алик принимается бегать вокруг меня, окутывая меня клеёнкой, а я мысленно морщусь, когда моей шеи и челюсти касаются его холодные влажные пальцы.
– Арсен Павлович, хотите чай или кофе? – берёт светский тон Марго и плюхается в соседнее кресло. Подсовывает тощую ножку под такую же тощую пятую точку, повертевшись, устраивается поудобней, после чего, изогнувшись, вытаскивает из кармана джинсов айфон 7 в чёрном, родном чехле.
– Спасибо, нет, – отвечаю я, краем глаз наблюдая за Аликом, который, замотав меня, увлечённо копается в косметичке.
– Арсен Павлович, а можно, я у вас кое-что уточню? Просто вы у нас никогда не были, а мне для ток-шоу нужно, – небрежно сообщает Марго.
Что ей надо, я не знаю, но, подумав, уже собираюсь кивнуть, и тут Алик вынимает из косметички здоровенную кисть и теперь подбирается с ней. Ко мне.
– Это пудра, – ловит мой подозрительный взгляд Алик, – корректор вам не нужен, у вас кожа очень хорошая. Пожалуйста, глазки закройте.
«У меня кожа очень хорошая… Ах ты, боже мой! – Поднимаю глаза на потолок: – Господи, ну скажи, ну зачем ты так со мной? Ну что я тебе сделал плохого? С утра была Женька, потом пришла Юлька…»
Но поскольку всё это я уже вам рассказывал, то сейчас мне нереально хочется плюнуть на всё, встать и уйти. Вместо этого послушно закрываю глаза, и Алик принимается увлечённо возюкать по моему лицу кисточкой.
– Арсен Павлович, вы родились 1 января 1981 года, в Москве? – влетает в мои уши голос Марго. Поскольку у меня есть все основания очень не любить этот вопрос, приоткрываю правый глаз. Марго, оттолкнувшись пяткой от пола, подкатывает ко мне на кресле.
– Вы же видели мой паспорт, – подумав, отвечаю я.
– Я? – Марго талантливо округляет глаза.
– Вы, – говорю я и чуть не получаю от Алика кисточкой по зубам.
– Где? – смеётся Марго.
– На проходной, – отвожу кисть от лица, – вы ещё заглядывали в него вместе с охранником.
– Я? – Марго теряется. – А, ну да… было, – она смущённо отводит в сторону глаза, но через секунду спохватывается и делает вид, что у неё зверски зачесалась нога. Наклонившись, отчаянно скребет ногтями лодыжку. Поймав мой насмешливый взгляд, хмурится, отдёргивает штанину, отбрасывает чёлку с лица и задает новый вопрос: – А где вы учились?
– В Москве.
– В школе?
– В школе. И в институте.
– И – в каком институте? – вздыхает Марго.
– В Первом медицинском.
– А на каком факультете? – Марго со скучающим видом обшаривает глазами елочные шарики на потолке.
– На лечебном.
Услышав это, девочка оживляется:
