– Слушай, договорись, чтобы взяли интервью. Мне хочется, чтобы о нашей активности узнало побольше народа. Чтобы и другие начали действовать! Мы поработаем, это точно! Ребята, какая там аналитика!
– Это точно, – сказал Герхард, – я вида особо не показывал, но слюнки капали.
– А как там дружок пахомовский – Недогреев, себя вел? – спросил Афоня.
– О, академик Митька, – потянул Вася. – Ох, он выступил!… Вот уж точно: «Пустили Дуньку во Европу, она всем показала…» – он сделал паузу и снисходительно улыбнулся. – Он, скотина, решил им раз продемонстрировать, как пьют в России. И показал!
– Сидим за столом в ресторанчике Калифорнийского технологического, – продолжил он. бросив взгляд на Вику, – подходит ко мне американец и говорит:
– Василий, нам нужна ваша помощь!
– Ну, думаю, что же случилось? Чую, ведут меня в туалет, а там наш проверенный и свой в доску ученый в обнимку с унитазом! – закончил он. – Мы с Палычем его потащили, а он упирается, сволочь!
Вика восторженно ойкнула, широко раскрыв глаза.
– Он ведь здоровенный, – продолжал Василий Иванович. – Хорошо, Пахомов тоже в туалет спустился и прикрикнул. А то ведь он упирался и обещал всех разбомбить!
– Не разбомбил? – спросил Санек.
– Чтоб бомбить – у него бомб с собой не было, а вот что кулаками не стал махать, это хорошо. А то бы позора не миновать!
– Ничего, у него боекомплект неизрасходованным остался, – заметил Санек.
– Разбомбить наш коллега всех пообещал, однако при выезде из гостиницы в Калифорнии он забрал все спиртное из минибара, считая, что никто не заметит, – делился переживаниями Герхард.
– Заметили? – спросил Афоня.
– Еще бы! Все это немедленно проверяется. Но ведь он шампуни, шампуни все увел! Стыд!
– Ну, стыд… Может, ему помыться захотелось, – резонерски заметил Санек.
– Мытый Недогреев лучше немытого? – спросил Афоня.
– Да и не скажешь сразу, – пробормотал Герхард. – Мытый или немытый, а он себя еще покажет.
– Ладно вам, мужики, – сказал Николай Иванович, – хорошо съездили! С почином!
Все опять шумно разговорились.
В завершение застолья Вася опять начал говорить:
– Теперь жизнь пойдет, мужики! Я сам пойду в Президиум РАН! Все поменяется!
– Это мысль! – провозглашал Афанасий.
– Василий Иванович, Вы меня с собой возьмите, – с надеждой и восхищением пела Вика.
– Афанасий, ты про статью о нашей поездке куда-нибудь в прессу двинуть не забудь! – нетрезво вспоминал о деле Василий Иванович.
* * *
Господи, прости подвыпивших ученых! Им ведь так хотелось чего-то светлого и большого! Им не нужны были награды, им не нужны были почести! Ведь перед ними тогда, в начале девяностых, открывался весь мир! Старая, отжившая система была сломана, и надо было строить новый мир! Они и надеялись на лучшее. Какие были надежды!
