А почему бы и нет - страница 20

Восьмой класс. Новая школа, другие учителя, обновление ученического состава. Всё это значительно изменило наше и, в частности, моё отношение к учёбе и другим школьным делам. Все «выборные» должности в классе: староста, главный «выпускник» стенной газеты, организатор художественной самодеятельности остались за мной. Я не хотел этого, но, по привычке, основной, сохранившийся состав учеников считал, что всё это моё и без вопросов выбирал меня. Приходилось смириться с таким положением и продолжать трудиться.

Мой десятый «В» класс

Очень важным и запоминающимся событием в последних трёх классах было знакомство с преподавателем физкультуры. Это был неординарный человек – специалист своего дела. Александр Дмитриевич! Он был уникален тем, что сочетал в себе так необходимые для преподавателя черты: любил детей, умел с ними общаться, свой предмет физкультуру знал досконально, мог рассказать и показать любой приём в каждом школьном виде спорта. При всём этом, он был требователен и строг, не прощал лени, разгильдяйства. Учителя его уважали, а мы – ученики любили, тянулись к нему и с удовольствием с ним занимались. Урок физкультуры был для нас любимым и самым ожидаемым.

Как нашему физруку удавалось создавать команды по разным видам спорта – лёгкая атлетика, плавание, волейбол, баскетбол, лыжный спорт – не знаю, но почти всегда на районных, областных соревнованиях мы занимали призовые места. Он воспитал много мастеров спорта.

Отличники десятых классов

Я особенно любил лыжный спорт, всегда участвовал во всех соревнованиях и в девятом классе уже был мастером спорта. Любимая моя дистанция – десять километров.

У меня был друг Вовик – такой же, как и я, любитель, который предложил в летнее время, на каникулах, сделать в лесу, на Саранцевой горе, примитивный стадион. Мы каждый день ходили с ним в лес, соорудили там легкоатлетическую площадку для прыжков, бега, толкания ядра, метания копья. У нас там был турник, брусья и особенно ценна была трасса для бега на длинные дистанции. Эту же трассу в зимнее время мы использовали, как лыжню на пять километров.

Как-то летом я шёл по улице и, вдруг, увидел улыбающегося, идущего навстречу старого цыгана Романа и Клару.

Прошло несколько лет с тех пор, когда мы расстались, и я, честно говоря, уже подзабыл этих милых цыган. Но, сейчас, видя их, я сразу всё вспомнил, тем более, что они, в отличие от меня, совсем не изменились.

– Ну, здравствуй, сынок – подошла и обняла меня цыганка. – Как ты вырос! Мужчина!

– Те авес бахтало, – протянул ко мне большую, чёрную руку Роман. Я не понял, что он сказал, но с удовольствием ответил на его рукопожатие. – Здравствуй, здравствуй, красавец. Когда придёшь к нам? Твои цыганские друзья часто тебя вспоминают. Они тоже выросли.

– Да, да, – поддержала его Клара. – Они помнят тебя. И после твоего ухода из нашего табора все потребовали от нас сандалетки, такие же, как у тебя. Пришлось искать для них. До сих пор многие носят такую обувку.

Мне стало грустно и смешно, услышав такие слова от цыган. По сути, я ведь мало времени был у них в таборе и вот такую память оставил о себе. С другой стороны, мне стало стыдно за то, что меня до сих пор помнят в цыганском таборе, а я… не часто вспоминал о своём странном, детском поступке и о самих мальчишках с цыганского табора.

– Ты как живёшь, сынок? – спросил Роман.

– Да, как все. Школа, дом, друзья, – скромно ответил я.