– Да думала конечно. Это все думали! – уличил он пока не уличили его, сам не зная, пока, отрицать или поддерживать видимости.
– О чем тут думать, это же очевидно. – беспечно, почти благословительно отмахнулась она.
– Не так-то и очевидно. – он принялся старательно отряхивать прилетевшую подушку.
– ооооййй…. Тоже мне… Мифы и легенды… Подробностями полны были мои журналы и пересуды знакомых девчонок!
– Журналы и девчонки конечно всегда знают все лучше всех… – хмыкнул он, не поднимая глаз, и заронил странное сомнение в несомненное…
Но она не позволила себе слабости поверить. В новые мифы. Ей – хватило. Сполна.
– Угадать было не сложно… Да вы там исполняли мечты любого подростка: деньги, внимание и никакого присмотра…
– Ты удивилась бы, узнав, как все было на самом деле… – мысль для него самого прозвучала как-то неожиданно, и так же серьезно, как в собственной голове, но он в один момент осознал, что устал думать. И взвешивать каждое слово.
– Вашего заводилу Лэйтона ловили споличным с моделями плейбоя! Не говоря уж о поклонницах в номерах… – из чистого спорного азарта уличила она.
– Его то? Да. Он полностью крейзи, о нем легенды рассказывать можно. – с лирической теплотой кивнул посвященный, – И даже ничего не придется выдумывать. Но только я – не он.
– Оой, можно подумать… Фронтмену-фронтменовое…
Она вдруг задела за живое.
– Ты же не знаешь…
– А что тут знать? Что, могли быть варианты?
Она подначивала его, совершенно не видя в нем сейчас никакого плейбоя, даже утихомирившегося. Но разве у него мог быть выбор? В тех обстоятельствах…
В этой атмосфере подначивания она вдруг ощутила готовность даже спросить, и даже узнать – как это было на самом деле? И как случилось в первый раз?
Он опустил голову.
– Все думают так, как им предложили думать. А меня между тем чуть из группы не выгнали за скромность!
– Чтоо? Ой, ну все! Не рассказывай! – прозвучало совсем не так однозначно.
Вот так, да?. Она веселится на эту тему? Эта девушка так просто приняла все эти псевдо-факты, и ее – не «парило». Она просто запихнула все его «были и небыли» в архив прошлого. Упаковала в полиэтилен, и все. Никаких «запахов», ничем не «тянет». Правда, не правда – все – былое.
И тут он вдруг отпустил. Все. Остановился его неугомонный тревожно-подвижный взгляд. Улеглась суета – неутолимая жажда действия, прикрывающего, маскирующего нечто неудобное.
– Ты помнишь тот номер с расстегнутой белой рубашкой и ветродуями?
Ну еще бы. Ничего более будоражащего не было доселе ни до, ни после. Идеальный романтический герой, идеальный голос, идеальное тело, на которое пускали слюнки все посетительницы их тура, а потом и зрительницы видеоверсии. Это было так волнующе в своей почти пуританской простоте… И эти загорелые рельефы гибкого стройного торса, двигающиеся в такт…
Позже последователи групп подхватили это как концепцию, как трнед.
– Знаешь какие проблемы были у меня с этим номером??
– Не успевал от фанаток убежать?
– Ээ, у нас был порядок с охраной. Но дело не в этом.
– Мм?
– Ты не замечала, что это был самый лажовый номер за всю мою карьеру? Что я ни разу не отработал его нормально?! Все время – либо голосом мима нот, либо ногами мима такта?
– Серьезно? – повисла она… Благо, он не привык примечать такие детали.
– Серьезно не замечала? Да лааадно? Я ж там совершенно деревянный!
Она закусила губу: Разве такое было можно было заметить, когда там – такооооее…
