Бесконечные дни в серой душной квартире сводят с ума. На улицу не выходим, лишь Рома и Таран, чтобы сходить в магазин или раздобыть вещи для нашего путешествия в Москву. Андрей говорит, что самое страшное, – пережить ближайшие дни и добраться до мегаполиса. Дальше должно быть легче.
Но я прекрасно знаю, что «легче» уж точно не будет.
Маша ни с кем не разговаривает, постоянно зависая в ноутбуке и просматривая свои совместные фотографии с Мишей.
Матвея ломает. Он сидит привязанный к батарее в запертой комнате и кричит. Иногда скулит, блюёт, ноет, плачет. Порой его трясёт. Если повезёт, то проваливается в сон. Андрей говорит, что его нужно либо спихнуть в диспансер, либо вообще бросить где-нибудь вдали отсюда, иначе он всё подпортит. У Матвея в голове лишь одна мысль: «доза».
Егор против. Из-за этого он с Андреем часто скандалит. Один раз Шторм чуть не сломал Тарану нос: разозлился и со всей силы ударил кулаком в лицо – кровь заляпала футболку бедняги, и тому пришлось просидеть почти полчаса на пару с замороженной курицей.
Кристина раздражает своей безмятежностью: делает вид, что на курорте. Курит, пьёт виски и, кажется, трахается с Ромой. Но я не уверена. Её рана медленно, но верно заживает.
Андрей строит из себя лидера. Мол, делайте так, как я вам говорю, и тогда спасётесь. Рома почти всегда молчит, потакая Тарану.
Егор лезет на стенку. Сидеть взаперти столько времени явно не для него. Парень постоянно тренируется: отжимается, отрабатывает удары, дерётся с невидимым противником.
Я же, кажется, застываю в пространстве. Время и события проносятся мимо с невероятной скоростью, а я стою и смотрю, не в силах понять, что происходит. Где моя остановка? Когда мне выходить?
– Она теперь ещё и пьёт! – цокает языком Шторм, заходя на кухню.
Я курю, стоя возле открытого окна.
– Кто?
– Маша, кто, – тянет Егор, заглядывая в холодильник. Достаёт оттуда банку с соком и начинает пить прямо из горлышка. – Сидит там, на балконе, со своим ноутом и с бутылкой виски. Так и гляди, выбросится.
– М, – отворачиваюсь, рассматривая площадку под окнами дома.
Там бегают дети, девушка гуляет с собакой. Парни кричат, смеются. Включается сигнализация машины, кто-то взвизгивает.
– Хотел комп взять, посмотреть что-нибудь. Сообщения проверить, может, что новенького узнал бы, – жалуется парень. – А она как упёрлась, мол, хрен ты ноут получишь, так спорить даже бесполезно. Может, ты поговоришь с ней, а?
Я пожимаю плечом. Разговаривать с сестрой не хочется, потому что толку от этого всё равно не будет. Да и не знаю, что ей сказать. Понятия не имею, что говорят людям, которые потеряли своих любимых.
– Ну, правда, – он встаёт рядом со мной, теребя в руках банку. Слышу, как остатки сока бьются о внутренние стенки своей тюрьмы. – Это уже не смешно. Я, конечно, всё понимаю, но комп-то один на всех.
