Местных вояк все-таки чему-то жизнь учила, поэтому о цели операции знало от силы шесть-семь человек. Это давало некоторую гарантию секретности, хотя и далеко не стопроцентную. Негры страшно говорливы, могут невзначай и без злого умысла выдать военную тайну в постели любовницы, в магазине или у парикмахера. Дети природы…
План операции обсуждали в огромном, как бальный зал, кабинете начальника Генерального штаба. Из глубины развешанных на стенах живописных полотен взирали де Голль, Наполеон Бонапарт, грозные военачальники Верхней Джумбы, а за спиной владельца кабинета висел портрет нынешнего президента в полный рост. Также на стенах висели многочисленные карты Южной и Центральной Африки, Верхней Джумбы и окрестностей.
На совещании присутствовали сухощавый, в ладно сидящей, тщательно выглаженной генеральской форме, с умными, насмешливыми глазами седовласый начальник Генштаба. По его правую руку за просторным широким столом, специально приспособленным для раскладывания тактических карт, сидели полковник Лванга и Великанов. По левую – начальник разведки Генштаба, а также майор Шинамано Чилумба – невысокий, страшно широкоплечий, массивный, похожий на отъевшегося кабана, с мускулистой шеей и пудовыми кулаками. Когда ему дали слово, он напыщенно и важно выдал целый список безумных идей, типа прихватить с собой пару БТРов или высадиться в центре лагеря десантом с двух вертолетов, поливая врага ураганным огнем. Великанову становилось жутковато, когда он представлял, куда может завести группу такой вот отец-командир.
Потом выступил Великанов. Он спокойно и доходчиво доложил свои выкладки и расчеты. Его речь сопровождалась саркастическими смешками Чилумбы. Под конец русский десантник с вежливой улыбкой произнес:
– Уважаемый майор Чилумба – перспективный молодой специалист. После пары десятков таких вылазок он освоит искусство диверсии. Я этому буду только рад. Но сейчас действуем по моему плану… Или работайте без меня.
И заработал испепеляющий взгляд майора.
Начальник Генштаба кивнул:
– Хорошо. Ваш план принимается, господин Великанов…
Как назло, перед выходом двое бойцов из группы Великанова попали в лазарет с какой-то заразой. Какой – одному черту известно, поскольку в Африке большинство вирусных заболеваний наукой не описаны. Можно было бы списать все на симуляцию и нежелание воевать, но к этим людям подобные претензии не подходили. Они любили вылазки, охоту. Да и температура сорок, рвота и желто-зеленый оттенок на черных лицах свидетельствовали о том, что имело место реальное заболевание.
По требованию Чилумбы почти треть личного состава диверсионного отряда составили бойцы из подразделения его родной первой роты президентского пехотного батальона – они были, по большому счету, балластом. В связи с этим шансы на успешное завершение вылазки резко катились вниз. Но ни Великанов, ни все понимающий полковник Лванга ничего поделать не могли.
В день начала операции, когда отряд из сорока человек выстроился на плацу части, полковник Лванга отозвал в сторону своего русского друга и, напряженно оглядываясь, будто ожидая, что их подслушивают, негромко произнес:
– Постарайся, чтобы Шинамано остался в живых.
– Он тебе так дорог? – хмыкнул Великанов.
– Сложно все. Его труп не нужен ни нам, ни тебе.
– На войне всяко бывает…
– И все же… Я тебя прошу…
– Постараюсь. А там как получится.
