– А это привычка. Адреналиновый голод. Необходимость подпитки острыми ощущениями. Без этого я не ощущаю движения жизни.
– Интересные люди встречаются в этом захолустье, – доктор радостно засмеялся.
После этого разговора у них стало традицией каждый день трепаться о судьбах цивилизации и вообще за жизнь. Доктор оказался доморощенным философом. Игорь Великанов тоже был генетически склонен порассуждать, как все русские люди. Эти беседы скрадывали тягомотность существования и снимали напряжение от присутствия рядом невидимой смерти.
Вот только от обсуждения самой жгучей темы – что здесь творится и какой вирус обрушился на несчастных солдат, швед всячески уклонялся.
По окончании каждого осмотра доктор забивал данные в ноутбук и удовлетворенно крякал:
– Никаких признаков заболевания. До завтра…
Дни тянулись, как резина. Все вращалось по одному кругу. И все вокруг было подернуто, как плесенью, зеленой тоской.
На восьмом осмотре швед, демонстративно сняв маску и бросив ее на стол, победно объявил:
– Вас можно выпускать на свободу.
Великанов аж вздрогнул. Он уже смирился с мыслью, что это заключение продлится вечно. Или, во всяком случае, до той поры, пока бациллы не сожрут его организм.
– С чего такой широкий жест? – подозрительно спросил он.
– Инкубационный период прошел. Непосредственного контакта с активными вирусоносителями вы в это время не имели… По большому счету не имело вообще смысла вас здесь держать.
– Интересно, – удивился Великанов. – Почему же?
– Здесь обнаружена новая разновидность вируса H5N11, так называемого свиного гриппа.
– Любимая страшилка мировых средств массовой информации.
– Есть одна особенность, которая известна специалистам, но ее не принято афишировать. В том числе и из соображений политкорректности. Этот вирус безвреден для белой расы.
– Как такое может быть?!
– Особенности генетики представителей разных рас. Тема сложная и запутанная.
– То есть я могу спокойно жить в чумном бараке и ничего не опасаться?
– Опасаться надо всегда. Вирусы имеют обыкновение мутировать и менять свойства. Республике Макао повезло, что здесь ходит именно мутировавший вирус. По последствиям он почти такой же тяжелый, однако передается заметно хуже. Иначе локализовать эпидемию было бы гораздо сложнее. И за последствия никто бы не поручился… Знаете, некоторые вирусы способны выкосить девяносто процентов населения. Вспомните черную чуму в средневековой Европе, когда обезлюдели целые страны.
– А почему не сто процентов?
– Мы, несмотря на нашу самонадеянность якобы просвещенных людей, еще с трудом понимаем суть болезней, эпидемий и пандемий. В них есть какая-то мистика. Приходит чума, выкашивает две трети Европы и растворяется куда-то. Иногда это больше похоже на божью кару. Или саморегуляцию биосферы. Или еще что-то, одному богу или черту известное.
– Божья кара, – кивнул Игорь, и его будто током шарахнуло яркое воспоминание – подземная лаборатория, иссохшие мумии, очистительный огонь, пожирающий все. Человек в выдумывании кар, пожалуй, вскоре обгонит самого Господа.
– Это ведь ваши подчиненные в походе по джунглям подцепили эту болезнь? – как бы невзначай поинтересовался швед, чем моментально напряг Великанова.
– Откуда такие сведения?
– Ох, дорогой друг, неужели можно что-то утаить в Африке?
– Боюсь, тут я вам ничего не могу пояснить.
– То, что болезнь подцепили в джунглях, подтверждает теорию об африканском происхождении свиного гриппа.
