Корабль трясло все меньше. Дисплей показывал скорость в 9 км/с. Все шло хорошо, пока резко не потухло внутренние освещение.
– Что такое?!
– Аккумуляторы почти разряжены. Запускаю резервные генераторы.
– Не набирать высоту, остаемся здесь. Отключить главные двигатели. Оставить вспомогательные.
– Капитан, мы не можем выровняться, корабль тянет вниз!
– Кислородные генераторы отключились! – заорал я, смотря на свою приборную панель.
Выхода не было. Корабль не мог справиться с гравитацией планеты и начинал падать. Оставалась лишь одна возможность и капитан понимал это.
– Спускаемся! – недолго думая выкрикнул команду капитан Чан.
Опасность! Слишком высокая скорость! Провожу корректировку. – сообщил бортовой компьютер. Похоже, это была его последняя фраза.
Я весь вспотел. На челноке стало невыносимо душно. Я машинально закрыл прозрачное забрало обтягивающего шлема скафандра в надежде, что кислорода хватит на дольше, чем на четыре часа. Я повернул голову в сторону Амалы, но не смог разглядеть ничего, кроме отражения панели приборов на забрале ее шлема.
– Отключить вспомогательные двигатели! Перенаправить мощность на посадочные! – выкрикнул капитан. 402ой ничего не ответил. Он сидел с опущенной головой.
– Что такое?! 402ой вышел из строя! Агарин, бери управление на себя!
– Да капитан!
– До поверхности 7 км…6 км…
– Перегрузка 8 же, 9 же… – говорил я на автомате, почти потеряв сознание.
– 5 км. Включай парашюты! – кричал мне капитан. Нажав на кнопку, нас всех тут же встряхнуло с огромной силой. Жутко разболелась спина. Меня стошнило в скафандр.
– 3 км… Почти!
– Становилось легче. Чувствовалось, что корабль сильно снизил скорость.
– Скоро врежемся в поверхность! Включаю аварийные подушки. Не подведи, «Осирис» – кричал капитан, однако я его уже плохо слышал.
– Увидев на дисплее, что до поверхности 2 км, я попытался увеличить мощность посадочных двигателей, которые и так уже работали на максимуме.
Вдруг у меня помутнело в глазах. Все закружилось. Я потерял сознание…
________________________________________________________________
– Живой… Очнулся. – услышал я голос Амалы
– Один парашют раскрылся раньше и вот… Сотрясение мозга. – бормотал про себя капитан.
Я почувствовал холодную руку у себя на лбу. Жуткая тошнота и головная боль все не умолкали.
– Тут ничего пока не сделаешь, ему нужен отдых. – сказала Амала
– Я связался с Мигелем. Они жутко испугались, когда потеряли связь с нами. Говорят, что мы летели с бешенной скоростью. Чертов буран не утихает. Да еще и приземлились на 500 км западнее аномалии!
– Хорошо, что кислорода достаточно. Я проверила состав местного воздуха- никаких признаков жизни, не то что бы бактерий… – тихо сказала Амала.
– Сдаваться рано, буран стихнет, и мы отправимся к аномалии. Мигель сказал, что попробует спуститься к нам на аварийном шлюпе. Но если лучший челнок Содружества чуть не разбился, что можно говорить о шлюпе!
– Юн, ты узнал, что случилось? Почему вся электроника накрылась? Что с 402ым? – сказал я, еле открыв глаза. Белый свет резал глаза. Надо мной парила информация о моем здоровье. Амала сидела на краю кушетки и печально смотрела на меня своими зелеными глазами. Ее щеки были влажные от слез. Капитан стоял рядом.
– Есть подозрения, что во всем виновата та аномалия. Однако, как столь относительно небольшое электромагнитное излучение могло повлиять на столь защищенный челнок…
