После нашего летнего приключения жизнь продолжалась. Это надо было признать.
Соня спала до обеда, и я не стал её будить. Времени на сборы было более, чем достаточно.
В назначенный срок внизу нас ждал не представительский лимузин, как я думал, а обычный микроавтобус. Водитель был настолько неразговорчивым, что даже не ответил на приветствие.
До последнего я надеялся, что хотя бы самолёт нам выделят комфортный, представительский. Чтобы борту можно было отлично выспаться и отведать высокой кухни. Но не тут-то было.
Там нас высадили прямо на взлётной полосе, где стоял Ил-76. Это такой грузовой самолёт, в норме не приспособленный для перевозки пассажиров. Если, конечно, не считать военных. Как мне объяснили позже – с этого самолёта даже десант на парашютах выбрасывают.
Вот, для десанта, наверно, оно нормально. Но для обычных людей, вроде нас с Соней, так себе.
Внутри, вдоль бортов, располагались ряды жёстких сидений. Единственная пара иллюминаторов находилась примерно в середине салона.
Как только мы оказались на борту, люк на боку, через который мы попали внутрь, закрылся. Из кабины вышел мужик в синем лётном комбезе. Окинул нас недоверчивым взглядом.
- В туалет сходили? – неожиданно спросил он.
- Ч-что? – переспросила Соня, растерянно захлопав глазами.
- Да ладно, - улыбнулся лётчик, - шучу я. Это новая модификация, тут есть сортир. Вон, возле рампы, - он указал в сторону хвоста, - поэтому можете наслаждаться. Если проголодаетесь – там вон, - он кивнул в сторону ящика справа от входа в кабину, - сухпайки есть. И вода.
- Спасибо, нас предупредили, - ответил я, вежливо кивнув в ответ, - мы взяли перекусить.
- А одежда? – продолжал лётчик, - на эшелоне внутри будет прохладно.
- Мы куртки и кофты взяли, - уверила его Соня, - на случай, если возвращаться придётся до весны.
- Добро, - одобрительно кивнул лётчик, - на взлёте держитесь. С места не вставайте.
- А пристегнуться, там?.. – осторожно спросил я, - не надо?
- Ну, если найдёте где и чем, то пристёгивайтесь, - он пожал плечами, - я багажом не летал ни разу, так что понятия не имею, что и как. Но держаться надо точно, - он подмигнул нам и скрылся в кабине.
Мы сели возле иллюминатора. Никаких ремней я тут не обнаружил, поэтому просто схватился покрепче за спинку прикрыв Соню, которая завороженно смотрела за тем, как мелькают стыки бетонных плит.
- Интересно, долго лететь? – спросила Соня, когда мы набрали высоту.
- Долго, - уверенно кивнул я, - это ж Африка.
- Блин, надо было книжек взять почитать, - сказала она, - не сообразила.
Я в телефон киношек накачал. Давай поужинаем и посмотрим что-нибудь?
- Арти, ты чудо! – улыбнулась Соня и чмокнула меня в щёку.
Знать бы заранее, что мы полетим в таких условиях – я бы захватил с собой футбольный мяч. Ну, или ракетки для бадминтона. В огромном пустом салоне вполне можно было заняться подвижными видами спорта.
После ужина, состоявшего из бутербродов с колбасой и варёных яиц, мы собрались спать. И тут выяснилась ещё одна интересная деталь: туалет, о котором говорил лётчик, был открытым. То есть, совершенно. Блестящий унитаз из нержавейки стоял прямо на палубе, слева от открытой рампы.
А ещё тут не было раковины, чтобы хотя бы руки помыть. Но хорошо хоть Соня додумалась набрать влажных салфеток.
Когда подошла её очередь, она заставила меня охранять выход из кабины пилотов. И я честно стоял на посту, повернувшись спиной, пока не получил команду «Отбой».
