Дверь отворила низенькая, но стройная женщина сорока восьми лет.
– Трент, давненько ты к нам не приезжал, – ее и без того большущие карие глаза, сделались еще больше от изумления и радости.
– Весь в делах мам, – проходя внутрь дома, виновато сетовал Трент.
Уно поприветствовал хозяйку приобняв за талию и расцеловав ее лоб.
– Собери, пожалуйста, на стол, у нас был нелёгкий день и нам необходимо поговорить с Трентом, – вежливо попросил он.
Медея понимающе кивнула и тут же удалилась. Родных детей у Уно и Медеи не было и однажды проникшись к Тренту, они относились к нему как к своему сыну.
Трент прошел в гостиную, в ней за много лет ничего не переменилось, даже его детские фотографии также стояли на своих местах. Особняком стоял шкаф, битком набитый спортивными достижениями Трента: кубков и медалей было так много, что можно было устать их рассматривать.
В доме было уютно, комфортно и вкусно пахло булочками с корицей, которые так любил Уно.
Медея еле слышно показалась в комнате:
– Трент проходи в столовую, все готово.
Уно уже сидел за столом, который буквально ломился от приготовленных Медеей вкусностей, ароматы были столь насыщенными, что рецепторы и железы мигом пробудились, и слюна начинала сама собой течь рекой.
– Приятного аппетита мальчики, если что-то потребуется, то непременно позовите меня, – проговорив это Медея вновь ретировалась.
Уно и Трент принялись за еду, ведь невозможно было устоять от запаха мясной запеканки, которую готовила Медея. Вдоволь наевшись, Уно сам завел беседу.
– Трент, я осознаю, что мне не присуще переживание, но в последнее время меня через-чур захватила тревога о тебе. А сегодняшний эпизод только лишь приумножил это волнение. Что с тобой произошло, ты принимаешь какие-нибудь препараты, участвуешь в экспериментах? Откуда такая мощь?
Трент слегка усмехнулся:
– Уно, нет, что ты. Мне непривычно твое беспокойство обо мне, я не хотел доставить тебе забот, но видимо придется тебе все рассказать, раз ты видел сегодняшнее представление.
Трент последовательно рассказал, про тот вечер пятницы, когда Уно оставил его на уборку: про прогулку через парк, Лурье и его трансформацию, про место с водой отчего-то называемой кузницей, про Кодекс, необычные сны и наконец про то, что знает об этом только Алекс и он.
– Я не знал, что стал располагать такой силой после того, как Джек вырубил меня, я только чувствовал, что во мне что-то поменялось. Я не хотел доводить этот бой до таких последствий.
Уно понимающе кивнул, нахмурил лоб и, потирая виски произнес:
– Это моя вина, прости, шутка вышла из-под контроля. Все это странно и необычно, и в полицию с подобным не сходишь, – размышлял Уно.
– Хотя погоди, к нам в зал ходит один полицейский, Деррек, мы с ним достаточно близко контактируем, может поспрашивать его про происшествие в парке? Может, что-то даст результат, зацепки и получится ответить на часть вопросов о произошедшем с тобой.
– Я бы не очень хотел распространяться, но если ты ему доверяешь, то можно попытаться, – пожал плечами Трент.
К этому моменту было уже довольно поздно, Уно, Проглатывая последние булочки с корицей, взглянул на часы и сообщил Тренту:
– Оставайся у нас, твоя комната наверху готова.
Приятная тяжесть после ужина разливалась по всему телу, Тренту стало лучше от того, что родные ему люди были в курсе того, что с ним произошло.
– Уно, – сделал паузу Трент. – Большое спасибо пап!
